Семейные зарисовки

боли. Она подавала свои бёдра навстречу и иногда начинала вздрагивать всем телом. Шёпот было не разобрать, да я и не планировал, продолжая играть своей добычей.

Мои руки перебрались на грудь, а член прижался к её пиздёнке. Я начал тереться всем телом, сжимая её сиськи и натягивая на себя.

— Пожалуйста... — прошептала она. Но меня уже так задрали её просьбы отпустить, что было глубоко наплевать. Я знал, что сегодня буду её трахать. Пути назад уже не было.

Сейчас её губы так призывно открыты, что дико! До безумия! Хотелось засадить туда свой член. Но инстинкт самосохранения напоминал о зубах — острых таких, которыми жертва неприменёт воспользоваться.

— Димочка, трахни меня!

— ЧТО?

Её глаза широко открыты. Дыхание сбитое и тяжёлое, словно бежала стометровку, а я не мог поверить услышанному.

— Трахни меня! Сейчас же!

— Вот так?! — Член в этот момент я чуть направил вниз, и он влетел в горячий провал по обильнейшей смазке. Мачеха текла, что я и не представлял, что так бывает. Насадил её на всю длину одним жёстким движением, вызвав громкий стон.

И начал трахать жёстко и глубоко, без переходных медленных моментов. А она подо мной стонала, кричала и умоляла ещё. Всё тело трясло и не только от моих толчков.

Надо признаться, что такой реакции я не ожидал. Она была связана, прижата мной, но всё равно как-то умудрялась двигаться. Чтобы насадиться на член ещё глубже. Тогда как мне не удавалось дойти до кульминации — видимо, алкоголь мешал.

После бурного и мощного оргазма свой мачехи я ещё какое-то время её трахал, но уже не так бурно — голова кружилась от выпитого. Да и хотелось разнообразия. Тем более, раз она сама уже не жертва изнасилования, но по проявленной страсти, ещё неизвестно, кто кого будет насиловать.

В прикроватной тумбочке всегда лежали ножницы. Ими я и воспользовался, чтобы избавиться от скотча. Юля уже не сопротивлялась. Теперь предо мной была не стервозная мачеха, а похотливая текущая шлюшка.

— Иди ко мне, теперь тебе придётся поработать другой дыркой! — Я подтянул её к краю кровати так, чтобы голова свисала и приставил член ко рту. Ротик гостеприимно открылся, впуская меня, — Ты готова?

— Ага. — проворковала Юля, следом заглатывая мой член.

Делала это она поразительно ловко. Буквально немного надавив я погрузился глубоко в глотку. Мачеха тут же начала дёргаться, сдерживая рвотный рефлекс, но меня не выпускала. Вышел я так же плавно, как и вошёл, позволяя ей вдохнуть и повторил операцию снова. Теперь уже не просто вошёл, а начал понемногу двигаться. Ох, как сладко сжимала её тесная глотка мой член и ещё острее становилось от ощущения этой дикой первобытной похоти и обладания над женщиной.

Из глаз Юли текли слёзы, но она продолжала безропотно глотать член.

— Какая у тебя рабочая глоточка! Мне понравилось!

Я развернул её и поставил раком, но вместо члена вошёл в дырку большим пальцем. Мачеха подалась назад, насаживаясь на член. А когда я прижал ладонь к лобку,