касаться моей шейки и мочки уха, забирая иногда сережку. Знает, стервец, как со мной сладить. Я положила руку на мужское бедро и принялась ласкать в ответ, постепенно заводя ее за спину и нащупывая мужское хозяйство.
— О — о, — игриво проворковала я, — да ты уже снова готов?
— Да, моя прекрасная Бэсс. А ты?
Его ладонь нежно проникла мне между ножек, коснувшись чувствительных складочек. Я застонала и, развернувшись в мужских объятиях, подставила губы жаркому поцелую. Какое — то время мы ласкали друг друга, пока я, больше не в силах терпеть сладкую муку, не толкнула Ската на землю и не оседлала его.
— О — о — у, Скат, ты мерзкий кусака женских грудей! Я накажу тебя за это... Вот так. О — о — х!
Я резко насадилась на торчащий член, так, что он, казалось, сейчас проткнет мой живот в районе пупка.
— О, да, любимая, — застонал Скат, посылая бедра мне навстречу. — Только не всех женских грудей, а грудей красавицы Бэсс!
— Кто такая, я тебя српашиваю? О — о — о — у.
Я снова нешуточно опустилась на своего мужчину, словно на кол.
— Никто с ней не сравнится ни в красоте, ни в любви...
— Молчи, распутник!
Я заелозила на своем твердом скакуне, ощущая, как он ворочается во мне, принося величайшее из наслаждений...
Когда Скат излился в меня во второй раз, звезды на небе поблекли, а край неба над деревней окрасился в кроваво красный цвет.
— Почему ты, любимая, не захотела...
— Ничего, Скат, ты мне еще подаришь завтрашнюю ночку...
Я быстро снялась с мужчины и, едва скрывая слезы, вскочила на ноги. Это будет наша последняя ночь, но пока он еще мой... Разыскав блузку и юбчонку, я быстро оделась и наклонилась к Скату. Поцеловав его в губы и ускользнув от объятий, я побежала к деревне.
...
Весь день мне было не до Ската. Я отбеливала ткани, привезенные заезжим купцом. Работка не трудная, но хлопотная. Вечером же, помывшись, я надела коротенькое красное платьице, подкрасила ресницы, губки и поплелась к дому Лиха, словно бычок на заклание. Вот черт же дернул выскочить мне на дорогу Ската. Он тут же заключил меня в объятия и утащил за сарай.
— Ты сдурел, а если мальчишки здесь появятся? — шипела я на Ската, безуспешно отбиваясь от нахальных рук, обследовавших меня всю под платьем.
— Ну, и что? Поучаться заодно!
— А это им тоже надо видеть? — воскликнула я, заправляя грудь в распахнутый вырез.
— И это! — бормотал Скат, задирая подол и сжимая мои ягодицы.
— Пошел вон, охальник. — Я стукнула Ската коленом между ног, пусть и не сильно.
Он отскочил:
— Ух, какие мы суровые, уж и пощупать вас нельзя.
— Нельзя, а то еще привыкнешь... — я закусила губу — как наши шуточки были сейчас к месту... Только Скат об этом не знает...
— Ладно — ладно. — Скат послал мне воздушный поцелуй, делая вид, что страшно меня боится. — На закате на нашем месте?
— Да, Скат, иди. — Сказала я и прошептала. — Пока нашем.
...
Лих