Узоры Хара. Часть 1

ей придётся замолчать, я начал обгонять всадников одного за другим, чтобы занять прежнее место в колонне. Мы примкнули к движущимся наёмникам практически не заметно. Мало кого интересовало моё отсутствие.

...

В разные времена численность отряда менялась от нескольких сотен до полутора тысяч. Кто-то приходил, кто-то уходил, а кто-то оставался лежать со вспоротым животом или стрелой в горле. Здесь каждый был сам за себя, а власть сконцентрированная в руках нескольких умелых командиров поддерживалась, в основном, их авторитетом и справедливыми условиями при дележе. Мы сражались на стороне светлых разделов, и пленники обычно были из темных, реже, — цветных земель.

В отряде было достаточно много женщин, многие из них были заклеймены как личная собственность, другие оставались по собственному желанию, а некоторые становились собственностью отряда. Эти рабыни обладали наименьшими привилегиями. Днём девушки обычно занимались хозяйственными делами. Ночью их тела продавались солдатам, а вырученные деньги шли в общую казну. Любой, за умеренную плату, мог взять себе понравившуюся наложницу, и провести с ней ночь, или час, если было жалко денег. Найти женщину в городе было не сложно, бордели процветали, но наёмников редко пускали за городские стены с оружием, а без него они не справляли даже малую нужду. Потому проще было иметь собственных. Тех девушек, которые становились менее популярны среди солдат, обычно продавали. Стоит отметить, что их покупателями чаще всего становились менее богатые бойцы отряда, предпочитающие подкопить небольшую сумму, и купить себе постоянную, пусть и менее привлекательную, рабыню,

Особенно рьяные и преданные рабыни становились надсмотрщицами и следили за порядком в рядах младших рабынь, а так же обучали их. Надсмотрщицы обладали бо́льшими привилегиями, и носили золотые браслеты. После последнего поражения, когда враг был с большими потерями отброшен от лагеря, в живых осталось только две девушки с такими браслетами. Мы потеряли половину воинов и несколько десятков рабынь бежали или были убиты.

Как я и рассчитывал, никто не удивился, тому, откуда на моем седле появилась женщина. Брать с собой трофеи мог каждый, а откуда и как — мало кого интересовало. К тому же Ксюша внешне очень походила на женщин тёмных разделов. Шёл уже третий день пути, и за это время я ни разу не разговаривал с Ксюшей, лишь несколько раз демонстративно отвесив ей пару шлепков по заднице, когда приносил поесть. Без этих, почти ритуальных, «знаков внимания» мы, безусловно, вызвали бы массу подозрений.

Неприятности случились, когда девушка, подавленная произошедшим с ней, не выдержала и чуть не выдала себя.

...

Редко присоединяясь к шумным компаниям, легко исчезаешь из вида. В отряде я слыл молчуном и изгоем. Молодые побаивались, так как ходили слухи, что я пережил всех своих напарников и друзей, а более опытные наёмники, — избегали, так как я предпочитал решать спорные вопросы в поединках.

Пришлось приобрести палатку, чтобы спать вдвоём. В первую ночь Ксюша забилась в угол, и лишь иногда кивала головой, если я что-то спрашивал у неё. На второй вечер, когда я