Такая невероятная суббота

лице ни следа косметики, но и без неё она выглядела весьма так соблазнительно и аппетитно. И золото в ушах и на пальцах ей шло. Хороша, чертовка, мелькнула в голове скабрезная мысль. Вот бы её поиметь! Ха, я кажется становлюсь донжуаном!

Зажужжала машинка, снимая лохмы с моей головы. Потом в дело пошли ножницы. А мой взгляд то и дело непроизвольно стремился в ложбинку, отражавшуюся в зеркале передо мной. В какой-то момент я посмотрел выше, и поймал её насмешливый взгляд и лёгкую, уголком губ, улыбку. Блин, спалился! Она прекрасно понимает, куда я пялюсь, стыдоба какая... А с другой стороны, 18 лет — возраст вполне пубертатный, да и чего мне, после утреннего удовольствия с мамочкой и военкомата, особенно стыдиться? Я же почти мачо!

— Сашок, а у тебя девушка есть?

Этот вопрос застал меня немного врасплох, я проглотил застрявший в горле ком, кашлянул, и выдавил из себя:

— Ну вроде как нет.

— Так вроде или нет? — Да нету у меня никого, тётя Нина... Так, встречаемся и гуляем иногда, с разными подругами из моей группы...

— Сашок, а у тебя секс уже был? Девушки тобой довольны?

— Мадам Нина, вы такие вопросы задаёте... Мне прямо-таки очень стеснительно на них отвечать, — поёрничал я. Я ведь такой скромный, ну просто наивный чукотский юноша, — такая вот скромная шутка у нас в группе была.

— Ой, какие мы нежные, — усмехнулась она. — Ладно, не хочешь — не отвечай. Потом она позвала меня попить чаю, сейчас у неё перерыв, а чай она заварила настоящий цейлонский. Да точно, чай был очень вкусный. Да ещё и пирожные из холодильника она выставила.

Пять минут спустя я отхлёбывал из фаянсовой чашки горячий чай, не забывая периодически откусывать от пирожного. Вообще-то это были эклеры с масляным кремом, но в наше время все почему-то всегда называли их заварными. Впрочем, от этого они ведь не были менее вкусными, и сейчас я наслаждался вкусом своего детства.

Нина сидела напротив и, когда она подавалась вперёд, чтобы отхлебнуть чаю или откусить пирожного, полы халатика заманчиво приоткрывались, чуть ли не до сосков демонстрируя не очень большие, но вполне спелые, и ничуть, насколько я мог судить, не отвисшие груди. И вдруг она так сразу:

— Сашок, а ты очень хочешь? Сильно? Ты глаз с меня не сводишь... Тебе помочь? Я сейчас, милый сладкий Саша...

И затем медленно поднялась и стала обходить стол, приближаясь ко мне. Я сидел ни жив, ни мёртв, сгорая от сильного желания и даже от какого-то просто мне непонятного страха одновременно. А она тихо подошла, встала сзади и её унизанные золотыми колечками пальцы нырнули под низ моей футболки, приподнимая её, а затем стали нежно скользить по моему прессу и груди, отчего мои маленькие соски сразу же затвердели. Ух ты! Одновременно я почувствовал её жаркое дыхание у своего уха, а в следующее мгновение её зубки стали легко покусывать мою мочку. Да она сама