Куда приводит взросление и больница. Часть 1

меня была эрекция, и такое ощущение, что я сейчас взорвусь. Мне хотелось чего-то, точнее я знал чего, мне хотелось секса, мне хотелось быть на месте Жени, мне хотелось залезть ей в трусики, и трахнуть, трахнуть так чтобы она стонала и называла меня по имени. Я такое видел в порнухе, которую я смотрел у друзей на кассете. Так проворочавшись несколько часов в бессилии, и возбуждении я наконец уснул.

Мне снилось что я в раздевалке, целую и сжимаю тетю Лену. Я гладил и сжимал ее огромную грудь, гладил по попе. Кульминацией сна стало то как я запустил свою руку ей в трусики. Там было так тепло и мягко, так необычно уютно, и так хорошо.

Я проснулся с непонятным ощущением. Мне было хорошо, легко. Я часто дышал, был весь в поту. В области паха и низа живота я ощущал какую-то слабость... и влажность.

Первая моя мысль была что я описался. Такого со мной не было со времен детского сада. Меня охватил стыд, я представил как будут смеяться медсестры, когда будут менять мне белье. Я опустил вниз руку, но простыни подомной были сухие. Впереди, на животе в паху я ощутил какую-то непонятную вязкую влагу, ее было много, она растеклась по ногам и животу, была теплой.

Я испугался, наверно это кровь! У меня из члена шла кровь! Я позвал медсестру. Когда дежурная медсестра вошла я начал, задыхаясь и рыдая рассказывать о своих ощущениях, что боли нет, но я истекаю кровью.

Медсестры откинула одеяло, и тут наступила пауза. Она хмыкнула, и сказала:

— Чего ревешь, дрочить надо меньше! Вон всю постель обкончал. Вот и лежишь в луже спермы.

Я был в шоке и начал реветь еще сильнее, теперь уже от обиды и стыда. Медсестра, поняв что наговорила лишнего, стала меня успокаивать. Гладила по голове и говорила, что сейчас все уберет, и не кому не чего не расскажет. Когда она поменяла постель, я успокоился и уснул.

Проснувшись на следующий день, я не стал не кого звать, я ни с кем не хотел общаться. Настроение было паршивое. Повязка на глазах мешала и бесила. От бессилья я начел ее рвать и пытаться стащить с головы. Но забинтованная на совесть повязка сдвинулась приоткрыв мне край глаза тока чуть чуть. Блеклый розовый свет озарил мое сознание. Все было размытым и в тумане. Я снова испугался. Я подумал что теперь на всю жизнь останусь калекой.

На мои крики сбежались медсестры и стали меня ругать и успокаивать. Позже пришёл доктор и поправил мне повязку, перебинтовал и сделал успокаивающий укол. Я уснул и проснулся только в вечером. Рядом сидела тетя Лена и держала мою руку.

Узнав, что это она, я расплакался от облегченья. Она обняла меня и говорила какие-то успокаивающие слова. Я находился видимо все еще под воздействием успокоительного и скоро только тихо всхлипывал уткнувшись ей в грудь.

Я рассказал ей о том как я