Лейла. Часть 2

ног и подняла взгляд вверх, робко улыбаясь, как бы спрашивая: «ну как, понравилось?»

— Чудо ты мое ненаглядное, Лейла! — сказал я с искренним восхищением и поцеловал ее в губы...

Свалившись в изнеможенье на диван, и чуток отдышавшись, я потянулся к ней, намереваясь первым движением снять с нее лифчик, поласкать грудь, а дальше уже будет видно. Но Лейла проворно вскочила, сама наклонилась надо мной, поцеловала в щеку (кстати говоря, она еще очень долгое время не воспринимала поцелуй в губы) и тоном довольного и спешащего человека сказала:
— Нет, нет, DD, извини, пожалуйста, я очень спешу. Завтра, хорошо?

Вы думаете, по канонам развития порно-сцен, назавтра был анал? Ну-ну...

Назавтра что-то у нее пошло не так. Позвонила на работу мне часов в 10, что придет. Потом в 11, что не получается. Потом в 12, что сможет. Я уже выходил на перерыв около 13 часов, когда очередным звонком она известила, что сразу после обеда нет, но ближе к концу рабочего дня постарается. В общем, пришла она ко мне уже под вечер. Открыв дверь, я уловил, что она не в духе, что-то случилось. Грустная и подавленная, кое-как призналась, что повздорила с родителями, и как ей надоели «эти» — так она вкратце называла всю совокупность своей родни вместе с земляками.

Я понял, что ей сейчас нужен не секс, нужны поддержка и понимание. Я отвел Лейлу в маленькую комнату, усадил на мини-диван для двоих, и включил «Реквием» Моцарта в исполнении Берлинского филармонического оркестра под управлением Герберта фон Караяна. Выключил свет, задернул шторы, сел рядом и взял за руку. Ни единого слова за 55 минут звучания — классическую музыку слушают молча. Я иногда пожимал ее руку, воспринимал в тот же момент или чуть погодя, ответное пожатие, и иногда целовал в щеку, чувствуя соленую влагу ее слёз.

Особо ничего не было сказано и после. Закутавшись в плащ и платок в прихожей, Лейла посмотрела на меня с немым восторгом, порывисто обняла, поцеловала в шею и прошептала:
— Ты мое чудо, DD! Я тебя обожаю!