Моя мать ведьма-футанари... опять. Часть 1

на глаза завтракающей матери, ужом прошмыгнул падающий из кухни свет, по-кошачьи тихо пробрался в комнату, порхнул бабочкой к тумбочке, точно, как колибри, расположил флакончик точно, как он был и, развернувшись, крикнул коростелью, обнаружив, что мама внимательно наблюдает за мной.

— А ну-ка, сынок, пойдём на кухню. Мне давно нужно с тобой кое о чём поговорить.

Придя на кухню, мама молча мне указала на стул, напротив неё. На столе, помимо сковородки с макаронно-сосисочной мешаниной, расположился штоф водки, по всей видимости, мой. Причём початый, что значило, что мама основательно остограммилась. Грозила двойная лекция пьяной мамы. К-к-комбо стыда, недопонимания и, возможно, истерика, если я буду упрямо гнуть своё. Мама всегда была ранимой натурой. Я занял оборону, разослал солдат рыть траншеи молчания и возводить дзоты оправданий. Мама выглядела взволнованной, но не как перед «пестиками-тычинками», а как-то по-другому. Глаза бегали, подолгу задерживаясь на мне, на лице горел румянец, а дыхание было сбито и порой задерживалось без видимой причины, после чего она весьма судорожно выдыхала. Руки теребили нижний край кофты, которая едва прикрывала трусики. Я внезапно завис, осматривая стройные ноги мамы, её плотные снежно-белые хлопковые трусики и аккуратные руки. Волна возбуждения снова поднялась во мне, но в этот раз разбилась о стальной волнорез табу. Она моя мать. Установка сработала и солдаты, на мгновение отвлёкшиеся на прекрасные миражи в небе, вернулись к подготовке идейной обороны.

— Сынок, когда мы в последний раз общались о мальчиках и девочках? — промеждупрочим поинтересовалась мама. Полномасштабную нотацию такое начало не обещало, поэтому командир обороны внутри меня напрягся. Неужто хитрый план?..

— Месяц назад, мам. Как раз когда ты вспомнила, что мне исполнится 18 и попыталась узнать, что мне подарить.

— И, естественно, к тому моменту эта беседа уже не имела никакого смысла... — спросила мама, отправив свой внимательный взгляд прямо в стену. Командир осматривал горизонт в поисках авиации. Что-то было не так.

— К чему ты клонишь?

— Ты давно уже всё знаешь, ведь так? — на секунду наши глаза встретились, после чего стена вновь завладела её вниманием. Взвесив все за и против, командир решил нанести удар в сердце противника. Хватит этих разговоров.

— Так. Ещё в 12 я столкнулся с порнографией и, с тех пор, многое успел об этом узнать, — ударный отряд ворвался в крепость врага и... никого там не обнаружил.

— Так я и думала, — спокойно сказала мама. И это всё!? Все разговоры можно было пресечь одним признанием!? Неужели я сам всё это время сам себя мучал?

— Всё в порядке, мам? — мне становилось не по себе.

— Да, да... — не прекращая изучения стены, мама начала грызть ногти, — И у тебя уже есть девушка? — вот оно. Командир оглянулся назад, на родную крепость. Подкоп! Решили выманить нас пустой крепостью, чтобы ударить в самое сердце.

— Нет, — умело солгал я. Ну, как солгал — девушки у меня действительно не было. Кто-то нравился, о ком-то я мог лишь