В рабство на каникулы

нормы страдали обычно девушки-рабыни — владельцы сгоняли на них всю накопившуюся похоть, всю злость и зависть.

И вот сейчас моя доченька, моя милая Настенька стояла передо мной, смиренно потупив взгляд. Я не удержался и принялся лихорадочно расстегивать ее блузку и лиф. И вот моему взору предстали удивительно симпатичные холмики с темными ареолами сосков. Наклонившись, я коснулся губами левой сисечки. Девочка тихонько вскрикнула, прикусив губки.

Из кухни вернулась моя жена, Настина мама. Она критически оглядела нас и предложила надеть доченьке ошейник с поводком, как символ ее рабского статуса. Но, поскольку ни я, ни Оля давно не были в рабстве, ошейник у нас в доме был только один — для собаки Рекса. Прежде чем его надевать на шею Насте, нужно было вывести собаку погулять, ведь как потом вывести пса без ошейника?

Тогда Оля решила сначала выгулять Рекса, пока мы с Настей закажем новый ошейник для собаки в Интернете, а уже потом, когда они вернуться с прогулки, мы наденем на девочку поводок и пойдем в кафе — очень уж мне хотелось заняться с ней сексом в публичном месте прямо сегодня вечером. Оля решила отпустить меня с дочкой, самой ей нужно было сделать отчет на работу, но, разумеется, все это только после прогулки с собакой.

Оля надела спортивный костюм, который великолепно обтягивал ее упругий задик, взяла любимый мячик Рекса и зазвенела поводком. Заслышав любимый звук, наш пес примчался в коридор, словно молния. Моя жена пристегнула поводок, открыла дверь и вышла во двор, сразу бросая собаке мячик. Рекс пулей понесся в дальний угол двора. Удовлетворенно вздохнув, я закрыл за супругой дверь и повернулся к дочери. Моя малышка стояла по-прежнему с обнаженной грудью, терпеливо ожидая моих дальнейших шагов.

Оля обычно гуляла с собакой около часа, и я не собирался терять время зря. Наконец-то я мог не только раздевать доченьку глазами, но и снимать с нее детали одежды в реальной жизни. Мне захотелось полностью расстегнуть блузку и обнажить восхитительные плечи дочери. Поцеловав каждое из них, я стянул лиф, который и так уже болтался в районе пупка девочки. Настя на каждое мое движение тихонько вздыхала.

Когда Настенька осталась топлес, мы перешли на диван. Там я снял с нее клетчатую юбочку и трусики, оставив доченьку в одних гольфиках. Настя стыдливо прикрыла промежность ладошками, но я теперь был законным собственником всех ее прелестей, поэтому одно мое слово заставило ее прекратить прикрываться. Дочкины щечки залились румянцем, когда я заставил ее прилечь на подлокотник дивана и подложил ладони под очаровательно упругие половинки девичьей попки. Немного приподняв Настеньку, я принялся разминать ее восхитительные ягодицы.

За этим занятием и застала меня Оля. Увидев, что ошейник свободен, я тут же нацепил его на шею Насте, и, как была, в одних гольфиках, потащил ее к двери. Мне не терпелось показать соседям, какое сокровище попало мне в руки. Но Насте не хотелось идти по улице обнаженной, она