чуть приоткрыла свой прелестный ротик, а на её лице появилась маска, схожая с болью или плачем. Мне было ведомо, что это не так. Гримасы боли и наслаждения были схожи, то же самое с плачем и смехом. Немного пососав её клитор, мне стало понятно, что она уже готова к более значительным любовным свершениям.
Мы встали друг против друга и обнялись. Ах! Какое это блаженство ощущать в своих объятиях тело женщины, которую вожделеешь всеми клеточками своей кожи от пальцев ног до лица! Постояв так немного, Лидочка попросила удерживать её за попу. Наделась своей вагиной на мой член, обвив при этом своими ножками мой торс. Ранее стоя мне не приходилось заниматься любовью. Это было ново, необыкновенно, прекрасно. К тому же она не висела на мне как куль с мешком, а двигалась со всею пылкостью и страстью на какую была способна. Я быстро подстроился под её ритм, но в кульминационный момент мои ноги стали отказывать, а руки разжиматься. Оргазм был настолько силён, что я перестал контролировать своё тело. Поняв это, Лида завалилась на тахту. Я оказался сверху, но успел высвободить руки, иначе ей пришлось бы несладко от падения на спинку с грузом. Я успел опереться руками. Однако, кончая, распластался на ней, подвывая как собака на Луну, от удовольствия. Она была совсем не против и долго не отпускала меня из своего плена.
— Мне так приятно почувствовать его в себе пока он совсем не упадёт, — созналась она.
Потом мы покушали и помывшись, вновь позвонили Веруське, приглашая на групповушку, но она отказалась, мотивируя это тем, что на группен секс не подписывалась, а на игру в раздевание. И если бы случился секс, то она не против, но только один в одну без посторонних.
Короче групповушка у меня сорвалась. Но я ни чуть-чуточки не сожалел. Лидочка оказалась отменной любовницей. Мы, кажется, встречались ещё пару раз, а потом я ушёл в армию...