Неподходящая кандидатка. Часть 2

денег на аборт дать.

Екатерина все еще стояла в нерешительности, но не спорила, поэтому я решил, что молчание знак согласия. Мягко развернув за плечи, я надавил на них и поставил ее раком у стола. Я сказал ей расставить ноги пошире, чтобы мне было удобнее, и приподнять зад. Пизда была все еще мокрая, и мой хуй легко проскользнул внутрь.

— Вот видите, совсем другие ощущения. Вы так не считаете?

— Я не знаю — сотрясаемой моими толчками женщине было не до разговоров.

Я ...же наоборот, видя, что разговоры во время соития смущают мою партнершу, находил в этом какое-то садистское наслаждение.

— Но вы же чувствуете разницу, когда член в резинке или э... голый?

— Да.

— И как лучше?

— Я не знаю.

Толку от нее сейчас было не добиться. Я вышел из женщины и скомандовал ей распрямиться. На полированном столе от разгоряченного тела остался запотевший силуэт, особенно хорошо получились круги от грудей.

— На диван.

Екатерина послушно просеменила к дивану и встала поперек него на четвереньки. Похоже, она меньше смущается, когда во время совокупления не видит меня.

— Раком вам больше всего нравится?

— Что? — Катя обернулась. — Я не знаю.

— Вы не знаете, какая у вас любимая поза в сексе?

Подумав, Катя пискнула

— Раком.

Толкнув в бок, я опрокинул секретаршу на спину, давая понять, что её предпочтения особо никого не интересуют. Лежа поперек дивана, она сама развела ноги, но мне показалось, недостаточно широко, и я, взяв их за щиколотки, раздвинул еще шире. На лице у Катерины было такое страдальческое выражение, будто я её сюда силой затащил, и вдобавок, держу на мушке. Но пизда с лицом не согласна, блестит от соков. Полюбовавшись лежащей у моих ног полностью распахнутой женщиной, я опустился коленями на край дивана. Так как мои руки были заняты, Кате пришлось самой направлять и вставлять в себя мой орган. Я резко вошел во всю длину, Катя застонала, а её полные груди красиво колыхнулись. Мне очень хотелось снова помять эти роскошные сиськи, для этого пришлось отпустить ее ноги, и партнерша тут же обняла меня ими, скрестив за моей спиной. Не столько в порыве страсти, сколько наоборот, чтобы смягчать мои толчки, которые, судя по стонам, причиняли ей не только удовольствие, но и определенную боль. Я развернул тело женщины вдоль дивана и навалился сверху. Наши лица оказались на одном уровне, но Катя, похоже, не была готова к такой интимной близости, и отвернулась. Пару минут я размеренно двигал тазом, и вдруг почувствовал, что Катя как-то необычно заволновалась.

— Извините, — она даже посмотрела мне в лицо — это что, камера?

Вот, блин, заметила.

— Она выключена. Видите, красного огонька нет.

От огоньков я избавился в первую очередь.

— А-а. Но всё равно, когда она так направлена, немного...

— Как вы ко мне обратились? — я перебил Катю, перейдя в контратаку. — «Извините». Так в трамвае к попутчику обращаются. Вы что, не помните, как зовут мужчину, с которым сейчас трахаетесь?

—