Марина: Возвращение домой

и похоти глазами. О нет... нет!

— Да... — сказали мои губы. — Вот так, скотина...

Он придвинулся совсем вплотную, прижимаясь брюхом под той же мятой футболкой. Что и утром. Потная пятерня вцепилась в мои роскошные волосы и оттянула назад. Ростом я была выше его на полголовы, и мужичок заставил меня наклониться вбок. Легкий толчок заставил вжаться спиной в дверцу, а в следующий миг его мокрые противные губы коснулись моих. Влажный язык проник в рот и сплелся с моим, назло моей собственной воле ответившим. Мы принялись сосаться с незнакомцем, пока его руки ощупывали мою грудь под пиджаком, потом сжались на попе.

Я хотела оттолкнуть его, заорать благим матом, но издавала только до омерзения сладострастный стон, позволяя лапать себя. Между ног стало тепло и влажно. О нет, нет, нет!

— Гладкая, сука... — прохрипел он, прервав поцелуй.

— Вонючка... — ответила я, почти сама.

— Тварь... — он снова рассвирепел и дернул меня за волосы. — А ну, пошли. Я тя поучу... у меня жена с детьми на даче! Никуда не денешься!

— Веди, паскуда... — криво улыбнулась я.

Не отпуская волос, он зашагал к подъезду. Шипя от боли, я поплелась за ним. Каким-то чудом нам удалось никого не встретить по дороге к лифту. Тусклая лампа под потолком коридора, старая краска на стенах — вот все, что я запомнила. Мы поднялись на лифте, потом щелкнул замок двери... он толкнул меня в прихожую и запер вход на замок. Я успела разглядеть фотографии мальчика и девочки лет десяти в рамке у широкого зеркала. В самом зеркале отразилась я, тяжело дышащая, раскрасневшаяся. Еще полчаса назад я бы не поверила, что буду так растеряна. Еще час назад я бы скорее побежала прочь, чем согласилась зайти в пошлую мещанскую прихожую с кичливыми обоями и дешевой мебелью. Я бы проблевалась от одной мысли о поцелуе с кем-то вроде него.

Но вот в зеркале отразился багровый от возбуждения и чудовищной злой мужичок. Он подошел сзади и обхватил меня руками. Грубые пальцы принялись мять грудь сквозь одежду. Я стояла, не шевелясь, неспособная сделать ровным счетом ничего. До чего все это было отвратительно, до чего кошмарно! Но я просто стояла, позволяя лапать себя, и только игриво закусила губу. Он заметил этот жест.

— Хороши дойки... — в спину что-то уперлось. — Ну-ка, шалава московская, потрогай его. Чувствуешь?

— Чувствую, мразота... — сладострастно прошептала я, ужасаясь себе. Моя рука скользнула за спину и вслепую нащупала плебейские шорты, в которых он выскочил на улицу. Оттянув резинку, я запустила руку под эти шорты и под трусы. Пальчики наткнулись на горячую плоть, окруженную волосами. В паху он явно не брил. Я обхватила напряженный член рукой и принялась водить ей туда-сюда. Он довольно заурчал.

— Пошла! — новый рывок за волосы, и я засеменила в сторону жилой комнаты. Он пихнул меня в спину, и туфли на каблуках позорно подвели. На самом пороге я оступилась и упала. Удалось затормозить руками