Мамина джакузи

Мама встречала меня на вокзале, когда я приехал из Москвы домой на летние каникулы. Мы обнялись и я почувствовал, что она почти плачет. «Давно я не была одинока столько времени,» сказала потом мама. «Я даже забыла, каково это.»

Мой отец погиб, когда мне было три года, и всё это время мы с мамой жили одни. В начале девяностых он попытался стать бизнесменом, для чего набрал кредитов и на половину этих кредитов купил шикарную квартиру в центре. Сделал там евроремонт, джакузи, кондиционер и индивидуальное отопление. Увы, бизнес не заладился, и однажды киллер застрелил моего отца прямо на улице.

С тех пор мама или не пыталась найти нового мужа, или тщательно скрывала от меня свои попытки. По крайней мере, никаких посторонних мужчин у нас дома я никогда не видел. Тогда, в подростковые годы, мне было всё равно, я даже не задумывался об этом. А сейчас, когда я приехал домой после первого курса университета, это понимание вдруг накрыло меня: за весь первый год моей учёбы мама была дома совсем одна. Я представил себе, насколько грустно и одиноко это было, и приобнял её ещё раз.

В моей памяти пронеслись картинки из моего детства: мы с мамой едим мороженое в кафе, мы с мамой на утреннике в школе, мы с мамой в кино, мы с мамой на аттракционах в городском парке, мы с мамой дома: она готовит, я делаю уроки. Мы с мамой принимаем ванну. Мы с мамой смотрим телевизор перед сном.

Надо будет обязательно сводить маму и в кафе, и в кино. Это должно сразу поднять ей настроение. А дома я обязательно помогу по всем домашним делам, которые накопились.

В памяти снова всплыло воспоминание про ванну. Огромную ванну-джакузи мама всегда экономно набирала только один раз и мы залезали туда вместе. Сначала просто лежали, наслаждаясь упругими струями джакузи, потом мылись и вытирались. Это было настолько привычно, что я никогда не задумывался над этим и не придавал значения тому, что постоянно вижу маму голой. Мы были одна семья и нагота была какой-то естественной, само собой разумеющейся.

Впрочем, так продолжалось только до моих 12 лет. Потом мама просто перестала купаться вместе со мной, не объясняя причин — сначала мылась она, а потом я. Опять же, я не задумывался над этим, разве что подростковый бунтарь во мне полагал, что это из-за наших постоянных ссор. И только несколько лет спустя я постепенно осознал, что, оказывается, мамы почти никогда не моются вместе со своими сыновьями в одной ванной.

Когда я вспоминаю наши совместные купания, меня будоражит не столько отчётливая картинка маминого обнаженного тела, сколько её невероятная близость: я чувствую её рядом со мной — открытую, голую, нежную. Её гладкие ноги касаются моих ног, голые груди блестят в мыльных потоках воды, а её нежные руки прикасаются ко мне, когда она передаёт мне шампунь или намыливает мне спину.

— Видишь, сынок, как