Мы шли домой и больше молчали, чем общались.
Мокрые трусы и привкус во рту не давали мне расслабиться, да и ноги уже совсем устали от этих каблуков.
Наша парочка была больше похожа на двух подружек, но я то шла рядом с Олей вся помятая, а она вся такая приличная, чистенькая.
Со стороны можно было даже предположить, что она вызволила меня с жаркой ночки, где меня всю ночь сношали. Люди наверняка бы так и подумали если бы Оля перед сборами вытерла мои выделения моей же одеждой.
Я стала постоянно отдаляться от происходящего и придумывать, что могло бы меня ещё больше опустить в чужих глазах. Например, если бы она перед выходом порвала мои чулки, или просто заставила бы поползать в них по грязному полу стройки. В таком случае бы и колени покраснели, как будто меня и правда использовали по прямому назначению...
Возможно это был результат того, что я постоянно ощущала запах своей смазки которая была щедро размазанна по лицу и смешанна с собственными слюнями.
Угнетало также то, что уже больше половины дня у меня никак не удавалось довести ласки до логичного конца.
Оля смотрела в свой телефон, а я фантазировала и поэтому практически больше не обмолвившись с хозяйкой мы дошли до моего дома.
Я открыла дверь домофона и пропустила Олю вперёд.
Мы ещё даже не дошли до почтовых ящиков, когда она прервала своей репликой тишину.
— Ты же здесь себя ласкала? Я видела на записи тебя надрачивающую возле этой двери.
Я снова залилась краской. Любой кто спускался сейчас по лестнице или курил в подъезде услышал эти слова. Выдавать же себя я не горела желанием, поэтому только кивнула.
Тут же последовала пощёчина.
— Я задала тебе вопрос.
Я закрыла лицо руками. От боли и обиды у меня потекли слезы и напряглись скулы. Хотелось бросить всё и бежать прочь из собственного подъезда, но я сдела над собою усилие и оторвала руки от лица, посмотрела в глаза Хозяйке и ответила: «Да, именно здесь».
— Похвально, а теперь веди к той злосчастной двери.
Мы поднимались по ступеням вверх, а внутри меня уже начинал клокотать гнев и, когда мы уже поднялись на мой этаж, я развернулась к ней готовая выпалить ей всё накатившее прямо в лицо, но она как будто предугадала это, прижала меня к себе и поцеловала, а свою руку снова засунула между моих ног.
Моего негодования как и не бывало. Я ответила на поцелуй и дала волю рукам которые начали бродить в районе её талии и попы.
Это длилось ещё где-то с минуту, пока мы не оторвались друг от дружки. В её глазах я увидела блеск возбуждения и, кажется, какую то нежность во взгляде.
Она позвонила в дверной замок.
Как только открылась дверь, она поздоровались с моей матерью и попросила меня отвести её в мою комнату.
Я провела ей мини экскурсию по нашей квартире и, прикрыв за ней дверь, пошла на кухню к маме.
Когда я вернулась