Доморощенный шпион. Часть 2

обняла голову обеими руками и опустила её вниз, а попу, напротив, приподняла вверх в ожидании экзекуции. Парень размахнулся и с силой приложился несколько раз плёткой по белым ягодицам рабыни. Те тут же покраснели. Томочка заойкала и застонала от боли.

— Что больно, тварюжка? — спросил наказуемую Антон, — будешь молить о пощаде?

— Нет, нет, господин Антон мне приятно, — чуть ли не с радостью в голосе сказала тварюжка, — пожалуйста, ещё и сильнее.

Она это говорила так, будто Антон не хлестал её по жопе плёткой, а засаживал в её пизду свой хуй, прося: «ещё и сильнее». Это немного развеселило парня. Но он не хотел переусердствовать и приложился не сильно ещё пару раз. Взял поднос с эротическими штучками перешёл на диван. Там он быстро разделся и приказал рабыне подползти туда и целовать ему ноги.

— Давай, шлюха, целуй, — приговаривал господин Антон, поглаживая попу рабыни плёткой, — да не лижи, а целуй, сучка.

Попа немного саднила после ударов. Но это уже не была боль, а совершенно другое чувство довлело над мозгом рабыни. Кожа немного чесалась и напоминала о былом унижении. Это было очень приятно, как оказалось, быть только что униженной. К тому немного боли совсем не помешает. Она ведь прошла. Но Тамара побаивалась продолжения.

Впрочем, он не собирался её больше бить. Но она вздрагивала от каждого прикосновения, помня о плётке, несколько минут назад доставлявшей ей боль. Почувствовав себя конченой шлюхой, Тамара целовала, целовала, поднимаясь всё выше и выше. Антон был очень чистоплотным, поэтому женщине было вовсе не неприятно целовать его ноги. Она сравнивала его со своим мужем, который посещал ванную только по субботам, чтобы отдать жене супружеский долг. Тамара ни за какие сокровища мира не стала бы целовать грязный членик своего мужа. Именно членик, потому что едва она добралась до коленей сына, пред её взором предстал огромный член. Именно член, а не членик. Почему тот считал его маленьким, женщина не знала. Огромная дубина со вздувшимися венами покачивалась перед её лицом.

— Что смотришь, блядина? — спросил Антон. — Соси.

Рабыня, ни слова не говоря, обнажила малиновую головку и стала покрывать её страстными поцелуями, поражаясь, до чего же она горячая. Исцеловав хуй господина вдоль и поперёк, не оставив без внимания яйца, она взяла его в рот и стала со всею страстью, на которую была способна, сосать, помогая себе обеими руками. Одной она надрачивала ствол, а другой мяла и перекатывала яйца. Жидкость, которая беспрестанно сочилась из недр сыновьева хуя, показалась ей немного горьковатой. «Это, наверное, оттого, что он пьёт много кофе», — предположила минетчица. Парень опёрся руками о диван и, немного откинувшись назад, закрыл глаза. Он наслаждался.

— Чтобы всё проглотила, соска, не вздумай выплёвывать, — приказал своей соске господин Антон.

Рабыня ускорила свой бег. Её язык там, внутри, быстро-быстро касался уздечки. Парень издавал звуки, похожие на мычание, его тело напряглось. «Наверное, представляет, как я ему сосу, — догадалась мать, — значит, вскоре кончит».