Пунитаялини. Глава 3: Игры со шлюхами

Такой милый стройный крепыш. О, йеее... И кроватка приличная, есть где подковаться. Так, не балуйся. Ручки вверх. Так... Теперь выпрямил ножки...»

Конечно, было обещано, почти что гарантировано райское блаженство. Затем сказала деловито, сухо: «Закрой глаза и ни о чем таком не думай. У меня где-то завалялся презик. Вот я его!» Вскочив с кровати, захохотала: «Игра окончена, ты проиграл! Давай, рассказывай, что там у нас в саквояжике». (Ну и сука. Зачем доверился? Дурак). Холодно, не подавая виду: «Блаженство уже наступило или я грежу? Воистину, мне никогда не было так хорошо, как сейчас, в твоих наручниках, на нашем уютном ложе. Иди ко мне, Пенни-Пенелопа. Я распотрошу нашу норку, как оголодавший суслик. Или что там сейчас у тебя, — влажная пещерка? Обогрею пещерку жарким пещеристым телом». Она смотрела с сердитым удивлением: «Ну ты, болван! Хватит дурачиться. Что носишь в кейсе?»

Он издал стон узника, пробудившегося ото сна в мрачных застенках; ответил зловещим шепотом: «Клубок маленьких, но очень ядовитых змей. Не советую рисковать. Они очень шустрые, даже пошустрее тебя будут». — «Хи-хи, а я люблю змеек, они — к богатству», — но взгляд настороженный. (Полного торжества не будет. Найду — убью). Махнула рукою: «Всё вы врете, синьор неудачник», — и забегала по комнате в поисках кейса. Прогнувшись, отставив зад — он успел на него плюнуть — заглянула под кровать: «Ну кто же так прячет, малыш. Нет, чтобы закопать на мусорке». (Ага, как будто было до этого. Сука сучная. Циничная тварь — быстренько подкрасила в ванной губы — а как же?! Не забыла пописять на дорожку?!) «Милая, если ты пописяла, то сдерни за собой. Давай и при расставании соблюдать элементарные приличия». Она, в дверях, свирепея: «Чао, идиот, кретин, похотливая скотина. Бай-бай, неудачник!»

И только когда захлопнулась дверь, Джо дал, наконец, выход чувствам. Сокровища похищены, свет померк, всё погружается во тьму. Теперь главное — не захлебнуться эмоциями. Вот так, — блеванешь от отвращения к себе, и захлебнешься. Утром придет сеньорита прибираться, всплеснет руками, украдкою тронет член, и благопристойно-озабоченно убежит звонить в полицию. Хотя нет, она же может, по нынешним временам, позвонить с мобильного... Тварь! Шлюха! Но какая актриса! Да нет, просто я — полнейший кретин. Внимательнее надо было спектакль смотреть, в лица актеров вглядываться, а не глазеть на костюмы да декорации. Убью суку! «Какая актриса умирает!» — воскликнет, падая и хватаясь за несуществующее сердце... (Так он веселил себя, борясь с отчаянием. И опять, на разные лады: «Сука, шлюха, тварь... «) (Если кричать, то, может... Стукачи-соседи позвонят на фронтдеск и сообщат консьержу?) О, как ему сейчас хотелось, чтобы за стеною оказались именно такие, ну, знаете, из этих: «В соседнем номере кто-то так громко храпел всю ночь, мы никак не могли уснуть. Что? А почему это они должны там спать? Э, да вы мне ещё и грубите?! Ну-ка позовите своего менеджера! Фу, какой невоспитанный грубиян, а еще с людьми работает?!»

Но Крок Гейтора он точно разбудил.