Зеркало

Роди от меня!».

Вот тут у неё мозги напрочь снесло. Она, после этого, всякий раз столь самозабвенно отдавала ему своё тело, что я начал беспокоиться за её психическое здоровье. Сам юноша от меня отдалился в этот период, как от самца конкурента, и стал искренне мечтать о том, чтобы мать забеременела от него. К счастью такого не случилось.

Постепенно чрезмерно насыщенная половая жизнь супругу стала утомлять, и они перестали запираться в послеобеденные часы, а после, по ночам, стали и их споры слышны. Вначале, когда сын стал свою строптивую партнёршу брать силой, жене это даже нравилось — возбуждало в ней воспоминания молодости, но вскоре, примерно на втором месяце их «житья», это начало её раздражать. Она хотела полноценного отдыха и сна, а сыну подавай снова и снова жёстого секса. Накануне этого «зеркала», юноша даже развёл и привязал ей ноги, но когда он добился своего и излился в мать, она его, скрепя сердце, вновь простила.

Мне она не позволяла вмешиваться в их отношения: «это мой сын, и я сама всё сделаю, как надо!». Мне было неловко, ведь он действительно её сын. Ей трудно было выработать позицию по отношению ко мне ещё тогда, когда нам, всем троим, и по крови стало ясно, что родила она его от своего отца, а не от меня, мужа. Прецедент уже был: её младшая сестра двумя годами раньше, зачала под те же хрипы в ухо его любимой нежности: — Доченька, миленькая, роди мне сыночка, и братика себе! Тогда он так же, как после моей жене, раз семь или восемь за ночь хрипел в ухо в экстазе, даже при мне, если делал это спьяну, не стесняясь, и впихивая в дочку свою громадную плоть только на три четверти, потому, что больше двадцати четырёх сантиметров мужского тела жена тогда, до родов, не была в

состоянии принять. Обе дочери жалели и любили своего отца, и не давали мне обидеть его и прекратить откровенный, нескрываемый инцест.

Наступило сегодняшнее утро. Зачем он это сделал, сын и сам не знал — из интернета взял, и стало любопытно попробовать. Он довёл ласками свою партнёршу до экстаза, а после постепенно впихнул в неё сначала до середины, а после и всю, целиком, бутылочку из-под кока-колы. Когда женщина устала от затяжного оргазма, и попыталась извлечь бутылку, у неё это не получилось, становилось очень больно внутри, и она запаниковала, что придётся скорую вызывать. Воображение тут же нарисовало эту картину её позора, странным образом вновь возбудившую её, и горлышко бутылки внутри вдруг «отпустило». Эксперимент сына подытожили слова его матери:

— Всё, больше ты ко мне пальцем не притронешься!

На столь знаменательной ноте супруга вышла из комнаты сына, и в этот момент я снял её киску, вместо нашей домашней.

После всех этих, дурацких, событий прошло уже три с лишним года. У сына есть постоянная девушка, да и другие с ним иногда встречаются. Их, с матерью,