Мертвецкий сон

не было и я даже не мог помыслить, чтоб попробовать это со спящей тетей. Мне нравилось то, что я делал. Я становился на колени терся головкой о ее соски, я раздвигал ей ноги и разглядывал ее вульву, всегда норовя поцеловать ее туда. Гладил волоски на лобке, с интересном разглядывая строение женщины, волнистые лепестки ее половых губ, тугой бутончик ануса, к которому нередко стекали капельки сочащиеся из нее. Будучи рядом с ней, я ласкал себя по два-три раза, иногда пачкая семенем свою спящую подругу. Конечно никогда не делал это с ее лицом, но мне нравилось спускать ей на титечки, на живот или на попу.

За 15 минут до будильника я все приводил в порядок, возвращал на место одежду (приловчился одевать ее спящую за несколько минут). И ни разу не было ко мне вопросов, странных взглядов или разговоров.

Ну а потом мне пришла повестка из военкомата, все как-то быстро закрутилось и я уехал поступать в военное училище, иными словами навсегда покинул родной дом, со спящей в ней мертвецким снов тетей Ритой.

Но это еще не конец истории. На прошлой неделе у мамы был юбилей. Ну как юбилей, на 50-летие она не смогла всех собрать, была в больнице, потому сказала, что закатит пир горой на 55 лет, что собственно и сделала. Собралось народу человек тридцать. Там я и увидел впервые за двадцать лет Риту. Годы придали ей шарма, какой то плавности движениям, крепости фигуре, уверенности речи. Она была мне очень интересна, мила и мы как-то сразу сошлись, ощутив родственные души. Сидели рядом за столом, вместе танцевали, а когда объявляли перекур выходили с курящими в сад, подышать летним воздухом. Уже заполночь, нас осталось всего человек семь, все были хорошо навеселе, настроение било через край. И мы оказались с Ритой в саду на скамейке между яблонь. И помню я рассказывал какую то нелепицу о своей службе, как она перебила меня на полусловные и призналось, что тогда, в 98-м она не спала мертвецким сном, а все чувствовала, все знала. Я умолк, не зная, что еще сказать, и хмель сразу выветрился и в пот пробило, а она как ни в чем небывало, добавила, что за все эти годы в ее жизни больше никогда не бывало такого трепетного и ласкового мужчины. Она говорила мягко, с полуулыбкой, а глаза ее блестели.

Утром, когда я проснулся, она уже уехала. К сожалению так и не попрощались. Но в кармане пиджака я нашел сложенный вчетверо лист с адресом и телефоном. И размашистой подписью «Жду, Рита».

---

Студенты

---

Вернуться назад