Все женщины делают это...

мужское и женское отделения имели общий резервуар с экскрементами. Если визуально мы были разделены, то акустически, мы как бы находились в одном помещении и я слышал ровно то же, что и невольные участницы этого происшествия. Более того, так как отверстия в полу находились всего лишь в полуметре друг от друга, я отчетливо видел следы струи на поверхности содержимого резервуара.

С первых же секунд по поверхности жидкости, которая виднелась в моей части туалета, пошла заметная рябь. Кроме того, слева, со стороны перегородки вылетали сотни мелких брызг. Казалось кто-то балуясь стреляет из водяного пистолета. Кроме того, в туалете было холодно, и я увидел легкий парок, который поднимался от горячей женской мочи.

Я остолбенел, сердце бухало в груди. Я пытался представить себе, как же надо хотеть в туалет, чтобы извергать из себя такой поток. Тогда я ещё не воспринимал себя, а также своих сверстников и сверстниц взрослыми. Мы были подростками, а, следовательно, должны были отличаться от взрослых людей. В памяти неожиданно всплыли ассоциации далекого детства, я вспомнил «злую» воспитательницу и женщину в пляжном туалете.

Ошеломляющий фонтан за тонкой перегородкой, автором которого была моя одноклассница, по мощи был сравним только с тем, что продемонстрировали уже упомянутые ранее достойные женщины из моего детства. Но те женщины были взрослыми, и так остались в моей памяти представителями непостижимого на тот момент мира взрослых людей, в котором высокие, чистые, изящные, самостоятельные и надменные женщины присев на корточки, неожиданно могут исторгнуть из себя лошадиную струю полупрозрачной пенящейся мочи, сопровождая это действо ошеломляющим свистом и шипением своих мочеточников. В голове крутилась мысль о том, что, мой идеал, моя любовь, не может так вульгарно по-коровьи ссать. Значит, это мочится её подружка.

Через десять секунд все сомнения на этот счет были развеяны напрочь. К первому потоку присоединился второй. По мощи он ни в чем не уступал. Главным отличием был пронзительный свист, и примешивающееся к нему шипение, которым сопровождалось это мочеиспускание. По поверхности мочи, видимой в очке, пошли уже настоящие волны.

Оживленный разговор, который вели подруги, при этом не прерывался ни на секунду. Я хорошо слышал слова произносимые одноклассницами, но практически не понимал их смысла. Единственное, что я понимал из их разговора, это то, что их болтовня совершенно не касалась того, что они в данный момент делали. То есть титанический поток, непрерывно и беззастенчиво исторгавшихся из их девственных писек, был для них чем-то обыденным, само собой разумеющимся, повторяющимся не первый раз. Они были давними подругами и совсем не стеснялись друг друга и производимого каждой шума:

У меня создавалось впечатление, что в соседней кабинке не два, а четыре человека, причем двое — мои одноклассницы, которые громко и беспечно болтают о своих девчоночьих пустяках, а двое других — взрослые женщины, сосредоточенно опорожняющие свои до боли переполненные после черырехчасового путешествия мочевые пузыри.

Между тем, девичьи струи начали ослабевать. Облегчение явно было близко.

Запомнилось то, как они