Спартак

Ехали молча и, по-видимому, через весь город. Авдею он показался мрачным: иллюминации почти не было, улицы неширокие, проспектов нет (возможно таксист специально выбрал такой маршрут), ночная жизнь не кипела. И когда такси остановилось, и он вышел, стало понятно, что это окраина города.

— Приехали — таксист захлопнул дверцу — Это теперь твой дом. Куришь?

— Не

Авдей присмотрелся: Ляпустина 157.

Небольшой, на три или четыре комнаты, дом за высоким, глухим забором. Он был последним на улице и слегка на отшибе: до ближайшего дома, по улице, было сотни полторы шагов. За домом, почти вплотную к забору, стоял стеной сосновый лес. Лая собак не слышно. На двускатной крыше параболическая антенна. Авдей поёжился; со стороны леса наползал туман и от этого становилось ещё холоднее. Дом был газифицирован: жёлтая труба, с улицы, изгибаясь, уходила за забор.

— Ну, идём — таксист бросил окурок и придавил носком.

На воротах висел амбарный замок и таксист, поковырявшись ключом, снял его и открыл створку — Заходи — отступил в сторону и огляделся.

— Собака?

— Нет собаки.

Авдей шагнул во двор. Двор был пуст: не было ни сарая, ни баньки, ни туалета. Водила закрывал ворота на щеколду и засов. Подошёл к Авдею и направился к дому — Идём, познакомлю с охранником.

Камеру Авдей заметил по характерному подмигиванию и был удивлён, что входная дверь не заперта, когда таксист, взойдя на крыльцо, распахнул её — Заходи.

Едва Авдей переступил порог, дом осветился. Сенцы ничем не отличались от обычных, деревенских: на полу подножный коврик, вязаный из старых, капроновых чулок, вдоль правой стенки окно на улицу, с видом на ворота, напротив входной двери ещё одна дверь, но уже металлическая и с глазком, и топчан, застеленный каким-то тюфяком, с телогрейкой поверх, у другой стены, в углу.

— Не разувайся — водила шагнул к двери и нажал кнопку.

Из-за двери не было ничего слышно, и в глазок, наверное, никто не смотрел. Но камеру Авдей не смог обнаружить, хотя и обвёл взглядом сенцы. Дверь бесшумно двинулась влево, открывая проём. В проёме возник...

У Авдея отвисла челюсть: в проёме стоял гладиатор. Авдей, машинально, отшагнул.

— Не бойся — обернулся таксист, и перешагнув порог, пожал руку гладиатору.

Это был фракиец, экипированный большим шлемом с грифоном на передней части гребня, приплюснутым щитом типа раrmulа, защитной маникой из кожи на правой руке, набедренной повязкой и поясом, железными поножами и коротким, изогнутым мечом в ножнах.

— Siсса! — восхищённо выдохнул Авдей, знакомый с вооружением гладиаторов по играм.

— Сними шлем — приказал таксист гладиатору.

Тот снял шлем и держал его в левой руке, слегка прижав к телу.

У Авдея опять отвисла челюсть: завороженный экипировкой гладиатора он только теперь увидел многочисленные шрамы и рубцы на его торсе и плечах, а когда тот снял шлем, и на лице, и на голове.

Но ещё больше поразило сходство воина с одним историческим персонажем.

— На Спартака похож — Авдей вглядывался в лицо гладиатора.

Таксист хмыкнул — Спартак и есть. Причуда Хозяина: захотелось ему иметь охранником, в этом доме, Спартака. Леонид