Лучшие друзья

быть такого уж плохого?

Она довольно проницательная женщина, и мало что проходит мимо нее.

— Джейсон, это как-то связано с тем, что случилось с Крисом?

Я вытер глаза:

— Мама, я не хочу говорить об этом, хорошо? Разговором этого не исправить. Кэсси и я — в прошлом, и пути назад уже нет.

В конце концов, Кэсси выследила меня на работе, и когда увидела меня, то сорвалась, рыдая и плача. Она выглядела ужасно, она пыталась меня обнять, но я не давал ей это сделать.

— Чего ты хочешь, Кэсси?

— Детка, пожалуйста, нам нужно поговорить, я знаю, что я сделала неправильно, но, пожалуйста, не можем ли мы хотя бы поговорить об этом. Разве мы не можем попытаться оставить все позади? Пожалуйста, я сделаю все, чтобы исправить это, все что угодно.

Я был зол и обижен:

— Можешь ли ты повернуть время вспять? Это бы помогло.

Она разрыдалась:

— Извини, я не знаю, что случилось, мы были пьяны.

— Отъебись, Кэсс, — закричал я, не заботясь о том, что нас услышат. — Вы точно знали, что делаете. Ты выдала мне целый репортаж. Ты кричала его в мое гребаное ухе. Не пытайся сказать, что ты не знала, что происходит.

— Джей, это не так, пожалуйста, позволь мне объяснить.

— Отъебись, Кэсс, он получил то, что хотел. Теперь он может поставить зарубку на своем изголовье в ряд со всеми остальными. Это если вы не делали это все время, блядь! — Я схватил ее за руки и сильно потряс. — Это так, Кэсси, ты трахалась с ним все это время?!

Она плюхнулась на землю.

— Пожалуйста, Джейсон, это был единственный раз. Джей, я не хочу Криса, все, что я когда-либо хотела, это тебя. Я люблю тебя.

— У тебя очень странный способ показывать свою любовь Кассандра. Ебать эту пизду это не так. Просто оставь меня в покое, подпиши документы, и давай покончим со всем, — закричал я ей в лицо.

— Нет, Джейсон, я не согласна, мы можем все исправить, я не знаю как, но мы должны, мы должны быть вместе.

— Какие, черт, мы, Кэсси. Мы никогда не будем снова вместе. Он трахнул столько разных женщин, что, вероятно, наградил тебя триппером.

Она разрыдалась в истерике, лежа на земле. Я отвернулся и вернулся к работе. Когда я вышел опять, она уже ушла.

Я вернулся в хибару, испытывая горечь и злость. Каждую ночь я проводил, расхаживая по дому и бил кулаком во все что мог. К концу недели мне пришлось отремонтировать полдюжины дырок.

Вся эта чушь о том, что время все лечит, это просто кусок дерьма. Во всяком случае, я становился все злее. С каждым днем я испытывал все большую горечь и все больше запутывался. Я представлял себе Криса и Кэсс дома, играющими во врача и медсестру. Сама мысль об этом просто изводила меня, хотя это было глупо, потому что я знал, что он все еще находится в больнице, но картинки было невозможно прогнать.

Со