Странная машина на подъездной дорожке. Часть 2

от всего. Нам действительно удалось хорошо провести время, поскольку мы втроем развлекались за пиццей, а после пошли на детскую площадку. Минди действительно спросила, где же мама; я сказал ей честно, что мама занята, ей нужно кое-что сделать.

Когда мы вернулись домой, странной машины уже не было на подъездной дорожке, а динамики Рэга и сломанная дверь спальни были у тротуара. Вера прибиралась. Когда девочки легли в постель, она разрыдалась и взорвалась, разумеется шепотом:

— Как ты мог так поступить со мной? Ты понимаешь, что у меня был нервный срыв? Это была просто пьеса. А ты слишком остро отреагировал. И ты же ОБЕЩАЛ простить меня!...

... и дальше, и дальше она шептала, шептала, пока наконец, ей пришлось сделать паузу, чтобы перевести дыхание.

— Ты серьезно? — перебил я. — Ты забыла, что сама дала мне разрешение сделать это с тобой!

Я намеренно использовал точные слова из ее письма «НЕЗАВИСИМО ОТ ТОГО, ЧТО ТЫ СДЕЛАЕШЬ, Я ЭТО ЗАСЛУЖИВАЮ»

Вера открыла рот, но ничего не смогла сказать. Я читал об этом, но никогда раньше не видел, в реальной жизни это было не смешно.

— Ты все это даже написала. Позволь мне прочитать это тебе. Я вынул ее письмо из кармана, открыл его и прочитал:

«Я надеюсь, что ты сделаешь все, что захочешь. Единственное, что я хочу предотвратить, — это чтобы ты не причинил вред самому себе — или не причинил боль кому-то другому и не отправиться в тюрьму».

А потом: «Независимо от того, что ты сделаешь, я этого заслуживаю».

Я сложил письмо и посмотрел ей прямо в глаза.

— Но знаешь, теперь все это — прощение, разрешение, твоя игра — больше не имеют никакого значения. Помнишь, как вчера вечером ты сказал, что никогда не сделаешь ничего из того, что я не мог бы простить? Теперь ты это сделала, или ты еще настолько не в себе, что не помнишь этого?

Вера побледнела и упала на колени, когда вдруг вспыхнуло в ее голове, что то такое, что она все же сделала сегодня, и теперь это конец ее счастливому браку.

— Гэри, ты не можешь — ты же на самом деле не думаешь о...

— Вера, зачем эти слезы. Мы оба всегда знали, что ни один из нас не сможет справиться с неверностью другого. Мы оба согласились с тем, что единственный раз для любого из нас будет конец.

— Но Гэри, у меня был нервный срыв, я была разорвана, я плохо соображала, и он просто воспользовался мной...

— Знаешь, я думаю, ты просто заигралась в свой театр абсурда. И ты думала достаточно четко, чтобы вспомнить точные строки из своей пьесы, которые вы шептали перед твоей изменой. Но ты ни разу не сказала ни слова о том, что нужно остановиться или ты не можешь, или мы не должны. Ты не пыталась остановить его, ты даже помогала ему раздеть себя.

У нее хватило совести покраснеть и опять разреветься. Я напомнил ей:

— Ты же