Знахарь поневоле. Глава 6

рыбьими хвостами мужиков то привечать будут? А им без ентого дела никак. Они мертвячки, до мужиков дюже охочие, потому, как во время ентого дела вновь живыми себя чувствуют. Вот и тащат мужиков на себя.

Да и откель рабьему хвосту взяться-то? Они же бабами да девками были, когда утопли... Вот, стало быть вся бабья справа при них после смерти и осталась. И титьки и дырки, все на месте. Бери да пользуйся. А они и рады любую дырку подставить, их же к живому теплу тянет. А что может быть у мужика жарче уда?

— Так русалки выходит нежить? И остальные Дети Воды получается тоже? — Макс присел на корточки рядом с тяжело дышащей волчицей.

— Ничего не выходит. Среди Детей Воды всяких хватает... Что живых, а что и не очень. Да и сама Вода она ведь разная бывает... Одно дело текучая. Реки там ручьи, да озера разные. Они все под Водяником обретаются.

И совсем другое Вода стоялая. Болота, пруды заросшие, лужи из тех, что годами не просыхают. Здеся уже Болотник хозяйничает. Вот там кого только нет... Такие твари порой из болот вылезают... — Афоня брезгливо поморщился, видимо всплыла в памяти домового какая-то не очень приятная встреча.

Макс запустил растопыренную пятерню в густую шерсть на загривке Веронички... Нет, все-таки Ники. Он никак не мог в своем сознании объединить вместе обе ипостаси своей воспитанницы. Понимать-то понимал, но продолжал воспринимать, как разных личностей.

Волчица заурчала от удовольствия и повернув к нему мохнатую морду по-волчьи улыбнулась. Максу вдруг вспомнилось, как в воздухе мелькнула серая тень и вот это зубастое чудо ни секунды не раздумывая встало между ним и неведомой опасностью готовое к смертельной схватке.

— Защитница ты моя. — Пробормотал Макс и ухватив лобастую голову за уши звонко чмокнул ее в холодный, кожаный, мокрый нос.

Вероничка фыркнула и отчаянно принялась тереть передними лапами нос.

Афоня тихонько захихикал.

Вдруг по телу волчицы пробежала мелкая дрожь, потом ее всю окутала туманная дымка и внутри этого мутного кокона волчье тело поплыло изменяя свои очертания и пропорции. Толком что-либо рассмотреть в зыбком мареве было абсолютно невозможно, но буквально через несколько секунд рядом с Максом на грязной земле вместо мохнатого, мощного зверя лежала свернувшись клубочком совершенно голая девчонка дрожащая, как осиновый лист всем своим худеньким с острыми лопатками телом.

Макс сорвав с себя куртку и укутав в нее отбивающую зубами чечетку Вероничку крепко обняв прижал ее к себе.

Его рука гладила растрепанные, вспотевшие волосы, а губы шептали, что-то ободряющее.

— Дядь Макс... Вы не бросите меня? Ну, потому-что я такая... Неправильная... Уродина...

— Да ты что, девочка... Какая же ты уродина... Ты самая красивая и хорошая на свете... Вероник, я никогда не оставлю тебя. Я всегда буду рядом... Ну, а потом... Куда же я денусь без моей Защитницы.

Девчонка всхлипнув уткнула лицо ему в плечо и Макс снова принялся гладить ее по волосам...

Он поднял взгляд и посмотрел на полупрозрачную,