Фаршированная курица


Небрежно кивнув услужливому швейцару, Карина вошла в ярко освещенный лифт, поднялась на 28-й этаж, открыла позолоченным ключиком массивную дверь и, звонко цокнув острыми каблуками по паркету, вошла в свою одинокую полутемную квартиру. Панорамное окно, обращенное на залив, в этот момент, словно гигантский телевизор, показывало последние минуты заката над морской пучиной, и отблески этого заката, эти последние умирающие солнечные лучи были тем единственным источником света, что озаряли ее притихшее жилище. Они тускло отражались в огромных зеркалах, в витражах стеклянных дверей, в хрустале множества ваз, привыкших к ежедневным шикарным букетам, но теперь — пустых. Карина бросила взгляд на солнце, уже почти скрывшееся под волнами, и ей на миг почудилось, что это вовсе не солнце, а ее жизнь тонет сейчас в черной морской бездне, безвозвратно опускаясь на самое дно. Но это был мираж, конечно, всего лишь наваждение... Карина поспешно моргнула, беззвучно хлопнув своими длинными ресницами, испуганно отвела от заката свои прекрасные карие глаза и вернулась в реальность.

Раздраженно дернув ножками, она устало сбросила с себя надоевшие за день туфли на высоченных шпильках и зажгла свет. Массивная хрустальная люстра, ниспадающая до самого пола, осветила просторную студию с белоснежными стенами, с широким кожаным диваном и креслами в тон, устланную великолепной подделкой под шкуру снежного барса. По правую руку, сквозь приоткрытую дверь, виднелась поистине королевская спальня, эта святая святых любого дома, с огромной круглой кроватью под зеркальным потолком. На кровати валялось неряшливо скомканное шелковое покрывало. Дверь по левую руку вела в кухню, все поверхности которой сверкали такой чистотой и пустотой, что было ясно — ей давно уже никто не пользовался для приготовления хоть чего-то серьезного...

Расстегивая молнию на узкой обтягивающей юбке, Карина открыла очередную стеклянную дверь и очутилась в поражающих размеров ванной, посреди которой кичливо стояло джакузи в виде сердца, способное вместить и двоих, и троих, и четверых... Но уставшая девушка даже не посмотрела туда. Она торопливо стянула юбку, после чего с нескрываемым отвращением сбросила с себя блузку — всю такую белоснежную, приталенную и с вырезом на самой грани приличия. Именно такие блузки сексуально озабоченные боссы обычно устанавливают офисным дресс-кодом, а потом заставляют носить всех своих сотрудниц под страхом увольнения. Не мешкая более ни секунды, девушка расстегнула и ловко скинула лифчик, освободив из плена свои сочные, достойные зависти груди с крупными виноградинами сосков, призывно торчащие, словно две спелые груши в ожидании изголодавшегося по фруктам мужчины. Затем нетерпеливо, едва не порвав, стянула с себя колготки, избавила упругую попку от узких трусиков, ничего особо и не прикрывавших, с наслаждением бросила все это в корзину для грязного белья, после чего закрылась в душевой кабинке и включила воду.

Стоя под горячими струями, Карина бережно мыла свои великолепные каштановые волосы, ниспадавшие до самых ее ягодиц, поливала гелем мягкую мочалку и нежно проводила ей по гладкой, загорелой коже тонких рук и стройных ножек, по широким 



Гость, оставишь комментарий?
Имя:*
E-Mail:


Информация
Новые рассказы new
  • Интересное кино. Часть 3: День рождения Полины. Глава 8
  • Большинство присутствующих я видела впервые. Здесь были люди совершенно разного возраста, от совсем юных, вроде недавно встреченного мной Арнольда,
  • Правила
  • Я стоял на тротуаре и смотрел на сгоревший остов того, что когда-то было одной из самых больших церквей моего родного города. Внешние стены почти
  • Семейные выходные в хижине
  • Долгое лето наконец кануло, наступила осень, а но еще не было видно конца пандемии. Дни становились короче, а ночи немного прохладнее, и моя семья
  • Массаж для мамы
  • То, что начиналось как простая просьба, превратилось в навязчивую идею. И то, что начиналось как разовое занятие, то теперь это живёт с нами
  • Правила. Часть 2
  • Вскоре мы подъехали к дому родителей и вошли внутрь. Мои родители были в ярости и набросились, как только Дэн вошел внутрь. Что, черт возьми, только