Первый опыт

боль и торжество, горечь и злорадство, отчаяние и надежда, — не знаю чего больше во мне было, все смешалось в какую-то безумную дьявольскую мелодию чувств, которая рвала меня на части. Мне хотелось убежать — от себя? Но это невозможно... На два шага впереди меня остановилась машина. «Хорошая машина», — машинально подумала я.

— Не страшно гулять одной? — конечно... Стандартная ситуация, опустил окошко и орет через сиденье. «Мог бы и выйти» — со злобой подумала я, но ничего не сказала.

— Такой красивой девушке опасно ходить ночью по городу. Садись, подвезу. «А как же, опасно!» — улыбнулась я себе и провела по, теплой и чуть влажной от моих пальцев, рукояти в кармане.

— Садись, а то как бы кто такое сокровище не обидел...

Еще бы... В таком настроении я сама кого хочешь обижу. Черт, вот пристал! А хотя... может хоть он отвлечет меня от моих мрачных мыслей? Я дернула дверцу и опустилась в кожаное кресло.

— Куда едем? — спросил меня мой новый знакомый, не забыв продемонстрировать мне набор своих перстней, браслетов и шикарные золотые часы, небрежно взмахнув руками.

— На вокзал.

— Ты там работаешь?

— Ага, по колесам стучу... Уезжаю.

— Да че ты орешь-то? Я не хотел тебя обидеть. А почему одна и без вещей?

— А почему бы и нет? — я уже начала раздражаться и на него, и на себя, что села к нему — машина уже катила по асфальту.

— Да че ты орешь опять, ты че, деловая?

— Я не ору, — медленно, отделяя каждое слово, произнесла я, — я просто отвечаю. Прости, я лучше выйду — у меня плохое настроение.

— Да ладно, сиди уже. Далеко уезжаешь?

— Не знаю.

— Как это? Ты че, не не знаешькуда едешь? — он с интересом смотрел на меня пару секунд.

— Так это — не знаю.

— Ну ты даешь... Смелая девочка. А есть хоть к кому ехать?

— Нет.

— Ваще интересно. Че, с родителями поругалась?

— У меня нет родителей.

— С парнем, что ли?

— У меня нет никого! — опять начала распаляться я, но тут же улыбнулась сама себе, грудь сдавило горечью и, непонятно зачем, у меня вырвалось...

«Я одинок, как последний глаз у идущего к слепым человека...»

— Чего-чего? — он посмотрел на меня почти с ужасом.

— Это Маяковский. Поэт такой был, он продолжал непонимающе смотреть, — ну это строчки из его поэмы!

— А при чем тут... Че там про глаз?

— Какой глаз? — у меня внутри все просто сжалось, мне стало стыдно за то, что я процитировала ему эти стоки, мне захотелось чтобы он сейчас, у меня на глазах выпал из машины и мне не нужно было бы больше объяснять, при чем тут глаз, какой глаз... Как я его возненавидела!

— Никакой. Это не про глаз, а про одиночество.

— Да ты, блин, можешь нормально разговаривать! — взбесился он, а я почему-то этому обрадовалась, — короче, ты меня начинаешь грузить. Давай быстрее разберемся что к чему без этих твоих штучек. Сколько тебе нужно денег?

—