Слезы

и в этом прослеживался какой то неведаный для него страх. Ее рот был слегка приоткрыт, и она жадно время от времени хватала им воздух, а когда высовывало свой язычок, что бы облизнуть пересохшие губы делала это с такой нежностью, что лишь слабая улыбка была видна на ее устах. Время от времени она появлялась на ее лице, но такая не заметная, что этой улыбки не заметил бы ни кто кроме него, это была улыбка которую знал только он и принадлежала она только ему.

Капли душа падали прямо на их слившиеся тела, покрывая их той обволакивающей лаской, которая позволяла чувствовать единство их тел. Ее руки упирались в зеркальную стенку и он понимал что скоро будет пик ее блаженства. Темп его движения увеличивался и с каждым резким, сильным проникновением он давал ей понять, что он готов излиться в ее обжигающее лоно. В эти минуты ее рот жадно хватал воздух, а губы требовали влаги.

О да! вот и тот долгожданный миг их единства. В этот момент они слились не только телами, но и их пронзительными криками. Ее лоно обожгла живительная влага его плоти, медленно стекавшая по стенкам обжигая еще больше и сильнее придавая тем самым ее блаженство продолжительным и неповторимым. Он не спешил покидать ее пылающее лоно, не смотря на весь огонь который обжигал его плоть, он знал что ей это доставляет неописуемое удовольствие и он оставался в ней пока у них еще были те последние силы их страсти. Тела получали тепло блаженства, которое растекалось все сильнее и сильнее, передаваясь друг другу не только физически, но и духовно. Наконец настал тот момент, когда силы были на исходе и желание оставалось лишь одно объятья, ласка и нежность. Он развернул ее к себе лицом, что бы подарить тот поцелуй, которого она хотела и желала в самом начале. Желая именно сейчас вкусить вкус ее медовых губ и заглянуть в ее бездонные глаза, но обнаружил — закрытые глаза и Слезы. Это ввело его в смятение, не было в нем понимания и объяснения ее Слезам.

Это смятение длилось секунды и выйдя из оцепенения он просто прильнул к ее губам и нежно обнял за ее талию. Она же боялась раскрыть глаза и посмотреть в его глубокие и небесные очи, что бы действительно убедится, что это не сон. Слезы обжигали ей лицо, но она ничего не могла поделать с ними. Это были не просто слезы, это были Слезы блаженства, счастья, любви, это были Слезы страха, перед безысходностью. В них перемешались все чувства, какие только можно было найти в ее душе сейчас. Она хотела раскрыть глаза и посмотреть на него, но не могла страх сковал ее душу. Тело начинало дрожать. Все ее усилия прилагались на то, чтобы не открыть, не проснуться. Разумом она понимала, что это был сон, но душа просила продолжения и вечности. Все усилия,