и ближе. Касание губ — стон, касание язычка — стон. Короткие, еле уловимые касания. Ноготки слегка проходят по коже. А потом он проваливается в теплую глубину ее губ, теряясь в реальности, и уплывая в сказочный мир ее ласк.
Она чувствует, как в комнату входит еще кто-то. Чужой, но не опасный. Чужие губы касаются круглых ягодиц, язык скользит между ними. Теперь она плывет между двух разных миров, с обеих сторон заключенная в теплые волны мужской силы. Она приподнимает одну ножку и ее цветок во власти чужих губ и языка, пьющих ее пьянящий нектар. Но в ее губах тоже власть — и она продолжает свою игру.
Чужой, оторвавшись от нее, скользит губами вверх по ее спинке, оставляя следы затухающих прикосновений. К входу в ее цветок притрагивается другой, мужской и сильный. Она обхватывает его и чувствует свой и его огонь. Он входит, обхваченный ее ладонью, мягко раскрывая влажные лепестки. Медленно, требовательно, сильно, и она, убрав руку, пускает его на полную глубину. Полная заполненость горячей плотью. Между двумя мужскими мирами, которые пронзают все ее тело дикой энергией, лучами первобытности, как радиацией.
Никто не ощущает себя отдельным, все — единое целое. С обостренным восприятием, чувствами, ощущениями. Вверх во вселенную, в хоровод звезд и кульминация танца — взрыв этого соцветия, мужского и женского. Вспышки, огонь, жар, влага — с двух сторон, и она растворяется в этом, наполненная эликсирами жизни. Растворяется и плывет: