Дом первой любви

и ласкал языком ее бедра. Затем снова затих. Она стала раком. Девственницы обычно быстро промокают и очень нервничают. Он рассматривал свой дракон. Ее крови на нем не было.

— Я, кажется, еще для него уже не девственница — подумала она. Я лишена возможности стать его женщиной. Он заполнил меня, слабым, медленным потоком, касаясь моей груди с французскими украшениями. Подняла ноги, делая все проще. Больше в глубину. Она улыбнулась, его лицо было в жару, оно касалось мягких прядей ее волос.

Дракон не смог прорвать ее девственную плевру. Это не неприятность, это может прекратить ее жизнь, унеся с собой эту тайну. Выставила свою горящую от страсти пещеру сапфиров к его дракону, готова убить его, что он, глубоко оскорбленный, так и не вставляет, и держит ее неподвижно на четвереньках. Продолжает бесить свой дракон! Дрожь на ее теле, она плачет и кричит, как молодая весенняя кошка. Вместо того, чтобы ласкать ее, он сильнее ускорял свои движения, лаская своего дракона, почувствовала его сладострастную дрожь, его семя на ее спине, он с криком кончил. Он в релаксе. Он доволен. А ее трясет в судорогах от неудовлетворенности. Слышит слабый металлический звук звона вынутого меча.

— Нужна кровь девственницы и его семя на лезвии. Для него я же не девственница, значит я буду умерщвелена. — подумала она. Вынула из волос стальную спицу и не глядя, метнула в него, отправив его в ворота рая, а затем его поцеловала...