Вахтенный метод

не слышит слов, только шум. Шум бушующей крови в висках. Он не чувствует, как ласковые руки снимают рубашку, он теряет сознание...

— Ты красивый, но глупый, — до него доносится жесткий голос, когда тьма расступается.

Борис инстинктивно раскрывает глаза. О! Ужас!!! Он наручниками прикован к кровати. Рядом, почти обнаженные, стоят девушки. Сколько их, нет сил сосчитать. Они юны и красивы. Им лет по шестнадцать. На них лишь короткие черные юбки. А рядом, как в видении, в глухом кожаном костюме, с плеткой в руке, стоит Дича. Борис пытается вырваться, но безуспешно. Наручники надежно приковали его.

— Ты поверил мне? Наивный, — злорадно смеется она. — Нет такого мужчины, который смог бы покорить мое сердце. Нет у меня сердца... Я бессердечна.

— Кто ты? Кто ты на самом деле? Что тебе нужно? — Борис пытается встать, но наручники больно врезаются в руки.

— Я? Я твоя госпожа! Ты мой раб. Ты хочешь доставить радость своей госпоже? — надменная улыбка растеклась по лицу Дианы. — Крошки, займитесь им, — обратилась она к присутствующим.

Только сейчас Борис сосчитал, девушек трое. В голове стало заметно светлей. Вероятно, в вине ...было какое-то зелье. Но, разум постепенно вытесняет его. Девушки, бросая испуганный взгляд на свою госпожу, неуверенно подходят к кровати. Только сейчас Борис замечает, на спине одной из них, следы плетки. Его сердце сжимается от боли и унижения. Он делает еще одну отчаянную попытку вырваться, но наручники только сильней врезаются в кожу.

— Ну что ты медлишь, — раздается рассекающий воздух свист кнута и, кнут плотно облегает тело девушки. Взвизгнув, она бесстыже задирает короткую юбку и садится верхом на Бориса.

— Ну, давай... Ну, быстрей... — кричит госпожа.

Девушки уже со всех сторон облепили Бориса. С кресла на возвышении, со сладострастной улыбкой, за ними наблюдает Дича. Ее тело давно захватила дрожь легкого экстаза. Движением тела Борис пытается скинуть оседлавшую девушку, но в это время снова раздается пронзительный свист кнута, тело обжигает удар.

— Запомни! Я твоя госпожа!!! — слышит он последнюю фразу и теряет сознание.

Очнулся Борис только глубокой ночью. Все тело горело. Совсем не слушались руки и ноги. Поначалу показалось, что они связаны, но наручников не было. Борис попытался встать, но ноги подкосились и, он рухнул на пол, ударившись обо что-то твердое. Тут же зажглась свеча, и двое мужчин аккуратно положили его назад на постель. Среди мужчин он узнал Антона.

— Ну, как ты? — шепотом спросил Антон, присаживаясь на край кровати.

— Как в танке, после взрыва, — попытался шутить Борис, но боль заставила умолкнуть его.

— Молчи! Тебе нельзя говорить, — остановил его Антон. — Если шутишь, жить будешь...

Проболел Борис больше недели. Два дня пластом он лежал на кровати, и лишь на третий попытался подняться. Боль потихоньку утихла, и он решился выйти на улицу. За эти два дня в лагере не произошло никаких изменений. Лишь на улице стало прохладней, на небе появились слоистые облака. Борис часами сидел на крыльце изолятора, который одновременно