Семья Мэнсфилд (продолжение)

Мне сказали, что я должен сообщить Джейн пятьдесят медленных и долгих толчков моего неудачно затвердевшего пениса, ни больше, ни меньше, а потом потратить на нее свой жизненный сок. Мягко поддерживая мои тестикулы (как я уже упомянул), Мюриэл похло-пывала свободной своей рукой мои обнаженные ягодицы и, наконец, приказала мне приступать. Мне было приказано также оставаться-навытяжку и глядеть вперед, а ни в коем случае не на «божественные формы Джейн», как выразилась Мюриэл. К моему пущему стыду, палец Мюриэл затем проник в мое заднепроходное отверстие, причинив мне необычные ощущения. Вперед, давай! Трудись хорошенько! прицыкнула она и при-нялась за мои невольные передвижения в сжавшуюся утробу Джейн и обратно, сама в это время следя за всем сверху и подгоняя, если моих усилий ей казалось недостаточно. Тогда она начинала усиленно работать бедрами, в то время как ее палец проходил туда и сюда в моем проходе, заставляя мой погруженный пенис застывать еще силь-нее. Больше того, она бесперебойно считала. Помимо моей воли, помимо желания оставаться спокойным и отстраненным от всей мерзо-сти происходившего, необходимость Природы вскоре заявила о себе со всей силой к тому же еще подтвержденная некоторым внутренним давлением персоны Джейн. Таким образом, моя неудача соответствовать их зловредным же-ланиям и указаниям оказалась абсолютной. На счет тридцать один, когда я на последнем издыхании пытался задержать собственные сперматические излияния, я все же затопил ее и тут же задрожал, затрясся столь же сильно, как всасывали губы ее персоны. После этого, услышав мои стоны и мурлыканье Джейн, Мюриэл вынула свой палец и принялась шлепать мои ягодицы очень жестоко, приговаривая, даже в то время, когда я выделял мою сперму, что я всего лишь ленивый, злобный и совершенно эгоистичный пес, ко-торый неспособен удовлетворить просящую женщину так, как она этого заслуживает. Таковы ощущения, которые поневоле приходят к человеку во время выделения спермы, что я запросил ее извинения, хотя это и не изменило тяжелых ударов, сыпавшихся на меня. «Плохому, жесто-кому мальчишке, как ты», говорила Мюриэл, пока Джейн высасывала последние капли моего измученного пениса, объявив о том, что я здорово много кончил, но очень быстро. На какую-то секунду страшного и непростительного желания, я восхотел было остаться в ней, но тут же был изгнан. Сейчас же меня бросили животом на кровать, и принялись пороть одной из моих же собственных подтяжек, пока я мог всего лишь плакать. Я молил, да, именно! молил о прощении. Прощения не было. Ты НАУЧИШЬСЯ! скомандовала мне Мюриэл, наконец пере-став одолевать мои разгоряченные ягодицы, исполосованные ремнем. Он ДОЛЖЕН учиться, послышался голос надевающей пан-талоны Джейн, которой не видели мои пристыженные глаза. У него отличный и мокрый мальчик, и кончает он много. Его можно до-пустить к девочкам, когда он научится за собой следить, прибавила она. Контроль придет к нему. Мы проследим за этим, сказала Мюриэл. Мне дали пинка и приказали натянуть панталоны. Я стоял, дрожа и со