Заплечная. (Просто Маша)

губы так, как это делает собака при виде сахарной косточки. Один этот жест заставлял не одну сотню мужских тел забывать на некоторое время любимых жен и подруг.

— Ну, давай же, давай! — подбадривал ее водитель, лохматя ей короткую стрижку.

Он почувствовал первое мягкое прикосновение ее губ. Ее острый проворный язычок, мелко вибрируя, прошелся по крайней плоти, потом пошел глубже, добираясь до головки. Распахнув свои пухлые губки, Мария рукой начала подталкивать его еще вялое хозяйство себе в рот.

Несколько ласковых движений и мужское хозяйство водителя пришло в полную боевую готовность. Ее губы сложились в кольцо Венеры, а теплый язычок привычно ласкал клиента.

Водитель уже готовился к разрядке. Он откинулся на спинку кресла и расслабился: по телу медленно катилась теплая волна, поднимаясь оттуда, где мягкий и очень уютный ротик Маши так ласково и так нежно ласково играл с соскучившимся в дороге органом.

Неожиданно к автомобилю подошел мужчина. — Маша! — позвал он.

Маша остановилась, вытерла губы и резко развернулась в сторону позвавшего ее мужчины. Клиент же, решив, что это милиция, наоборот, сложился пополам, решив, что лучше не попадаться блюстителям порядка на глаза в таком виде.

Маша сразу же узнала человека, подошедшего к автомобилю. Это был Кирилл, ее сожитель.

— Ты опять, — злобно сказала она, — второй раз за день работу срываешь, падла! Чего тебе надо?

— Выходи, поганка! Сейчас я тебя убью, а потом и себя. Слышишь? Я же люблю тебя!

— А может, не надо? Я все-таки хорошая! — попробовала пошутить Маша, вылезая из машины и думая о том, что может быть, все обойдется.

Ее последние слова подействовали на Кирилла, как красная тряпка на быка. Он взревел и ринулся вперед.

— Вот ты как заговорила! — залился краской Кирилл. Значит, говоришь, что хорошая? А у этого придурка там что, медом намазано? Соска!

Не дожидаясь ответа, он грязно выругался, поднял правую руку, в которой все это время сжимал свое орудие возмездия — кухонный нож, прихваченный из дома.

Вышедший из-за облаков месяц освещал место трагедии. Маша злобно посмотрела на Кирилла. Его глаза, казалось, светились от ярости. Клиент успел выбраться из машины и увидел сверкающее в полумраке лезвие.

— Беги! Зови милицию! — крикнула Маша клиенту.

Тот, даже не успев застегнуть ширинку, бросился бежать.

Ночная трагедия.

Кирилл не стал его догонять. Ярость, ревность и ненависть превратили его в дикого зверя. Он, не раздумывая, вонзил нож в грудь женщины, которую любил. Маша дико заголосила.

Но никаким криком исправить уже ничего было нельзя. Кирилл еще дважды ударил ножом в шею жертвы. Она захрипела и осела на асфальт, заливая кровью двери и салон машины.

Увидев, как Маша истекает кровью, он остановился и вытер ее кровь со своего лица.

— Будь ты проклята! — сказал он, поставил нож лезвием к своему животу, и упал лицом вниз на асфальт, под ноги своей любимой.

В районе двенадцати ночи к милицейскому патрулю на шоссе прибежал перепуганный мужчина и сообщил, что на только что стал свидетелем убийства. При чем преступление совершено в