Промысел

эй, граф, ату его, ату, он пидор, голубой как купорос!

— Как купорос? — Улыбнулась Катя, слизывая собственное говно с ладони очкарика.

— Как логарифмический метео-зонд, — Успокоил её блондин, доставая длинное чёрное шило и вонзая его до упора себе в правый глаз.

Колба в скелете издала странный звук, отдалённо напоминающий смех ребёнка. Из влагалища Кати выполз большой ярко-алый червь и, лопнув, разбрызгал по помещению радужную слизь. В окне показалось лицо Многозуба... три волнистых пищали, цветом напоминающие волчьи испражнения.

— Атас! — Крикнул очкарик, приседая, словно женщина, собирающаяся помочиться, но тот час был разорван на части вошедшими в тело лучистыми вожжами.

Катю вырвало перепревшим мазутом, но тут трупы Шуры и Валеры пришли в движение, поднялись в воздух, защёлкали челюстями и зашелестели анусами. Многозуб смекнул, что ему тут не светит и свалил, оставив на оконном стекле свой логотип из слюнной перепарки.