и опять слюнки потекли из ротика, а к ощущениям, от происходящего в жопе, примешивались томительные импульсы от клитора, возбуждённого ласками и Вика, медленно двигая попой вверх-вниз, сосала и поджимала язычком пальцы и одновременно тёрлась грудью об его руку, извиваясь и передёрнувшись, Ромка кончил, застонав от наслаждения и пульсации уретры, значительно ощутимее, чем в вагине, возбудили матку и она задёргалась...
Они лежали рядом и Ромка, вспомнив, что произошло час назад, тяжело вздохнул.
— Ты чего, Ром? — Вика повернулась и приподнялась, опираясь локтем — Ой, что-то булькнуло в жопе! Ой потекло-потекло! — визгнула она и, захватив простынь, подтянула и прижала к жопе. Когда вытекло, она сдвинулась: желтоватое пятно слизи и спермы припахивало, Вика сморщила носик и скомкала простынь.
— Ром! — она тронула его — Ты опять из-за этого? — Она ткнула в красные пятна на простыни.
Роман сжал губы.
— Ром, я всегда... ну, когда стала соображать, что к чему, считала, что лишить девственности девушку должен родной, близкий человек. Если нет родного брата, значит двоюродный. Ведь родной не причинит боли. Знаешь, я наслушалась: у нас в бригаде и тётки про первую брачную ночь и девки про это... У них ничего доброго в этих воспоминаниях нет! Одна грязь!
— А если нет ни родного, ни двоюродного?
— Тогда плохо
— А троюродные?
— Да это почти чужой человек. Много ты знаешь троюродных?
— Одних знаю
— Потому что они в вашем городе и тётя Маша у них часто в гостях бывает.
— Есть же ещё мораль... отношение общества
— Общество! — хмыкнула Вика — Ты в каком-то обществе расскажешь о том, что у нас было?
— Нет-нет! — замотал Ромка головой
— Ну и всё! Давай спать! Ты на чём поедешь?
— На автобусе лучше: без пересадок
— Ты во сколько хочешь?
— Да мне лучше с утра
— Тогда спать!
...
На следующий день, на автовокзале, стоя у автобуса, Вика улыбнулась — Ну ладно, братик, передавай привет тёте Маше и дяде Саше, жаль, что ты не можешь остаться на недельку — и, обняв Ромку, прижала губы к уху и шепнула — Разъебал бы как следует!