Дорога на Юг (глава из романа "Океан между")

меня?

— Да!

— Спасибо! — он закрыл глаза от нахлынувшего блаженства. — Если бы ты знала, как давно я хотел спросить тебя об этом!

— Самое ужасное, что тебе такого ответа достаточно, — вдруг грустно произнесла Лана.

— Почему ты так говоришь? — в свою очередь насторожился он.

— Потому что наши встречи становятся все реже и реже, а любовь все сильнее и сильнее, и, похоже, тебе это нравится.

— Совсем нет! — запротестовал он, — с чего тебе взбрело такое в голову?

— Я все больше понимаю, что успех наших отношений именно в том, что мы так редко встречаемся.

Никита изучающе посмотрел ей в лицо. Он отвык от ее простых, но точных мыслей.

— Господи, какая же ты у меня!... — воскликнул он.

— Какая?

— Ты... ты... ты вообще не укладываешься ни в какие рамки! Честно скажу: я до сих пор не верю своим глазам, что в моих объятиях такая удивительная девушка и я могу делать с нею все, что захочу. Я бесконечно благодарен судьбе за то, что она подарила мне тебя. В тебе собрались самые удачные женские черты.

— Прекрати, Самолетов. Ты меня захвалишь, и я испорчусь.

— Тебе это не грозит.

— Почему?

— Потому что умную женщину нельзя испортить, испортить можно только глупую. Сначала я думал, что ты великолепная любовница, потом я решил, что ты будешь хорошей матерью моих детей, а теперь я вижу, что ты просто очень мудрая женщина.

— Я не мудрая, я просто больше тебя люблю...

Эти слова стоили многого. Никита резким движением поднял ее на руки и закружил на одном месте, не обращая внимания на ее крик — то ли притворного страха, то ли восторга. Потом прильнул к ее устам с привкусом океана и понес из воды на берег.

Дойдя до сухого места, он аккуратно опустил ее на песок и прижался к ней как можно крепче, вспоминая своим телом каждый изгиб ее фигуры.

Она тоже прижалась к нему, и, почувствовав своими бедрами его напряженную плоть, вдруг будто провалилась в обморок, шепча почти в забытьи: «Как я по тебе соскучилась!»

Затем она сползла по его телу вниз, оказавшись перед ним на коленях.

Никита в совершенной растерянности ощутил, как кто-то внизу расстегивает молнию его шорт и освобождает то, что уже давно требовало освобождения. Он оглянулся вокруг и только сейчас понял, насколько идея о пустынности пляжа в этот час была сыровата.

В легкой туманной дымке, подсвеченной мистическим фиолетовым светом мощных галогеновых прожекторов, установленных на крышах гостиниц, на огромном пространстве пляжа среди вышек службы спасения вдруг обнаружилось множество движущихся одиноких и групповых теней.

Никита прижал беснующуюся внизу Лану к себе, стараясь как бы замаскироваться и образовать одну тень остановившегося в размышлениях у океана человека.

— Дурочка, нас арестует полиция за оскорбление общественной морали! — воскликнул он и попробовал поднять ее с колен, но, похоже, ей было уже все равно. Он знал за ней эту особенность — терять голову полностью и безвозвратно, когда она входила в раж. Иногда его