Моя итальянская кожаная юбка. Часть 12

знал?! — Сокрушался Антон. — Удалишь?

— Не-а!

— Я, серьезно!

— А, если серьезно. Остынь. Не собираюсь я его никому показывать. Спрошу у жены. Если разрешит — удалю. Ей реально понравилось. И, знаешь, Антон, все остальные ролики, выражаясь дипломатично, гораздо хуже. Я не про содержание. Исполнение хреновое. Оператором быть, это не на циркулярке работать. Спорим, что не ты забавы сестричек снимал?

— Не я.

— Знаешь, кто?

— Догадываюсь. — После небольшой паузы буркнул он. — И что?

— Хочешь, чтобы Даша для вас на турнике покрутилась — попроси автора «рекламы 35» за камерой постоять.

На этот раз пауза длилась дольше.

— Попросить я могу. Но... Даша, понимает, что он потребует в качестве бонуса за съемки?

— Ага, значит все-таки «он», а не «она». Да и пусть потребует. Так даже интереснее. Ведь и его ожидает «небольшой сюрприз». Ха-ха-ха! Будет весело.

— А, по-моему, не очень. — Уныло возразил Антон.

— Что, шутку не оценят?

— Боюсь, оценят но не так. Полчаса посмотришь как Даша... «упражняется» и никакой «сюрприз» уже не остановит! У нее, когда майка между грудей от пота намокает... — Он не договорил и печально вздохнул.

— Антон! Ты, что?! Будешь ее ревновать, что-ли?! — Удивился я.

— Что, нельзя?! — Дерзко спросил он. Я замер. Ох, Антоша! Кажется твой пупочек к моему язычку ближе, чем мы, оба, думаем!

— Можно. — Блин, чуть не сказал «нужно»! — Только... вдруг Даша, не совсем такая, как ты себе нафантазировал? И ревновать все же придется.

— Ну, жену твою в расчет я не беру. Но не этого кобеля. Хватит, что с него сестрички тащатся.

— Тащатся, говоришь? — Промурлыкал в трубку я.

— Эй! Ты меня, что, так дразнишь? — Неуверенно спросил он.

— А если — нет? — Тихо спросил я. Ух, как сейчас сердце забилось!

— Ты же тогда, в магазине, сказа... ла, что это жена тебя...

— Ну, ты же сам определил, что вчера дело было. Так и спросил. А врать — плохо.

— То есть, спроси я про другие дни...

— Пришлось бы врать. А я этого не люблю!

— И часто у Даши бывают эти «другие дни»? — У Антона в голосе появились какие-то странные нотки.

— Не скажу, что прямо каждую среду, но бывают. — Я постарался скопировать его интонацию.

— Среда? Сегодня тоже ведь среда? Мне неспешным шагом до твоего подъезда двадцать пять минут... Ну, не молчи, скажи хоть что-нибудь!

— Шестьдесят два и вызов. Седьмой этаж.