Философия Таи

голова оказалась на одном уровнем с моим, разрывающимся от прилившей крови, органом, я решил, что она предпочла минет.., но у чертовки оказалась другая идея.

Крепко охватив основание члена ладонью, она принялась мягко, почти невесомо массировать подушечками пальцев мою блестящую головку. Словно струну, ласкала уздечку, вызывающе оббегала каждую складку плоти.

— Вау! — в преддверии извержения мое тело начало сотрясаться. Чтобы не нарушить правил офигительной игры подружки мне пришлось вцепиться в спинку кровати. Меня бросило в жар, выгнуло дугой. Довольно смеющаяся, все понимающая, Тая не спешила ускоряться, играя с моим чувствительным, как обнаженный нерв, членом. Я захрипел, закатил глаза — вверх ударила белесая струя спермы, даровав блаженство и облегчение.

— Охренеть! — я все еще не мог отнять руки от кровати, поскольку девчонка продолжала играть с моим не потерявшим ни твердости, ни чувствительности стволом, — Охренеть!

Я не видел — чувствовал, как искусно выдавливает девочка из моего члена последние капли: — Ты волшебница!

Спустя несколько минут я смог, наконец, отойти от сумасшедшего оргазма. Довольно улыбающаяся Тая сидела напротив меня. Увидев, что я ожил, она протянула ко мне свои ладошки — между растопыренных пальчиков, словно паутина, протянулись вязкие ниточки подсыхающей спермы: — Помоги мне помыться. А то я даже салфетку не могу достать.

Я с трудом поднялся. Довел Таю до ванной комнаты. Открыл ей воду. Стоял, смотрел, как она тщательно соскребает застывшие капли семени со своих рук.

— Почему ты не стала заниматься сексом со мной? — без обиняков спросил я.

— Разве? — удивилась она, — А не ты ли только что кончил?

— Не увиливай. Ты понимаешь, о чем я!

Она спокойно закрыла кран, вытерла руки о полотенце и повернувшись, посмотрела мне в глаза:

— Ты хочешь спросить, почему я не раздвинула ноги? Почему не разрешила трахнуть себя? Почему не извивалась и не стонала под тобой?

Секунд, наверное, десять длилась безмолвная борьба наших взглядов. Наконец она уступила: — Когда-то люди считали, что ложиться в постель можно только после свадьбы. Потом нравы упростились — разрешили на третьем свидании. Мы же знакомы меньше десяти часов!

Я пропустил ее в комнату. Не одеваясь, она легла на кровать, закинула руки за голову.

— Но почему тогда ты довела до всего этого?!

— Какой ты скучный, — вздохнула Тая, — Было бы лучше, если бы я отказала? Чмоки-чмоки — Чао, бэби! Тебе, что, плохо было? Надо было поступить как динамщица? Поиметь с тебя и свалить?

Спорить было трудно. Я промолчал.

— Мужики, пока не кончат, сущее наказание. Стоит только поцеловать, слегка погладить — тут же рвутся тебе в трусы! И что?! Послушно раздвигать ноги?

— То есть, — резюмировал я, — Я для тебя один из многих...

— Ой, мама родная, — расхохоталась Тая, — Сейчас, можно подумать, ты начнешь клясться мне во внеземной любви! Предложишь руку и сердце! Это, типа, я такая подлая, надругалась над невинным мальчиком? А то завтра ты не натянешь на этой же кровати какую-нибудь шалаву из местных?

Ухмыльнувшись, я достал из холодильника бутылку шампанского: — Мы понимаем друг-друга.

Под оглушительный девичий визг грохнула