Ад Нателлы. Часть 10

Следующий день для нее начался с минета. Зар, проснувшись когда Солнце уже было довольно высоко, первым делом пристроился к ее лицу, даже не дожидаясь, когда она толком проснется, и ни слова не говоря, засунул свой член ей за щеку.

Пока она отсасывала ему, позавтракал, глядя на работу Нателлы, запил водой из сушеной тыквы. Потом задрал на ней сарафан и неумело взгромоздился сверху. Мял ее груди, долго пытался попасть в нее, пока она не помогла ему рукой. Минут пятнадцать вжимал ее тело в жесткую траву, обдирая нежные ягодицы девушки о мелкие камушки, яростно вонзался в нее, пока член не выскочил из покрасневшего, истекающего соком влагалища и не попал в узкую попку. Отчего Ната издала вопль, а он наконец кончил и позволил ей встать.

— Мы должны идти до полудня, потом надо спрятаться в траве и переждать, по дороге будут ехать в город, могут нас заметить. Потом пойдем дальше. —

— Хорошо... — Ната морщась от боли в заднице встала, утерлась рукой, вытерла руку о траву и опустила сарафан. — Здесь есть поблизости вода? Помыться бы не помешало... И чистыми заниматься этим намного приятнее. —

— Мне и так хорошо. — Зар завязал веревку, что заменяла ему пояс. — Но так и быть. По дороге будет ручей... —

Они тронулись в путь. Есть Нате не хотелось. Пить практически тоже. Как она подозревала, нанослизь в ее животе подпитывала ее организм, хотя и несколько хуже, чем когда она пила ее. Живот после всех изнасилований почти сдулся и был лишь слегка кругловат, как у обычной девчонки-пышечки.

— Зар, можно спросить? —

— Ну? —

— Почему мне кажется, что ты говоришь не на моем языке? Твои губы двигаются не так, как следовало бы. —

— Конечно. Ты же тоже не говоришь на моем. Маленькие зверушки, живущие в наших головах объясняют язык барина всем жителям. И наоборот тож. Есть всякие ошибки, ты вот говоришь, как городская, хотя там не была никогда. Это потому, что чужая.

— Ты хочешь сказать, что я слышу перевод от наномашин?

— Не знаю, что там за нянямаша, и кого она ведет. У нас все дети знают, что люди из усадьбы поселили наших предков в этом месте. А чтобы понимать друг-друга, а также не болеть плохими болезнями, всем детям лет в пять дают живую микстуру, которая навсегда поселяется в нас.

— Плохими болезнями? Вы никогда не болеете? —

— Болеем, не все же болезни плохие... —

Этого Ната не поняла. Огрехи перевода? Черт его знает... Все страньше и страньше, как говаривала Алиса... Холмистая лесостепь, залитая солнечным светом расстилалась перед ними. Зар вел ее то ли звериной тропой, то ли заросшей тропинкой, продвигаясь все дальше на запад. Он уверенно хромал вперед, предпочитая держаться позади Наты, глядя на ее голые ноги и сочно перекатывающиеся ягодицы. Сарафан ей пришлось задрать до пояса и подвязать шнурочком. Зар то и дело похлопывал ее по попке