себя, но я пока не соглашался это взять. А так, как больше у неё ничего не было, то она и больше ничего не могла мне предложить и теперь ей просто оставалось ждать... и надеяться на моё великодушие.
«Но саму суть ты угадала верно.»
Слегка успокоил я её.
«Я хочу именно того, чтобы ты стала моею шлюхой, но сделала это по своей воле, однако за это я не освобожу твоих дочек.»
Я подло улыбнулся.
«Как тебе такое предложение?»
Алиса в упор посмотрела на меня со сталью в глазах.
«Ты хочешь, чтобы я согласилась на вечные муки и унижения за просто так? Из-за любви к тебе?»
Матушка впервые за нашу беседу улыбнулась.
«Я скорее умру, чем соглашусь на это.»
Я все так же спокойно ей кивнул.
«Не сомневаюсь в этом. Но ты опять не до конца поняла меня — я не предлагаю тебе стать моей свободной разумом рабыней за просто так. Я даю тебе в руки кучу преимуществ. Перечислить их?»
Я спокойно взирал на то, как улыбка матушки медленно сползает с её лица. Кажется, до неё потихоньку доходило то, что я собирался ей сказать. Я опять решил не тянуть.
«Первое и самое главное преимущество для тебя, если ты согласишься, будет заключаться в том, чего я не, ты слышишь? То, чего я НЕ буду делать. Подумай.»
Алиса закусила свою нижнюю губу, в раздумьях уставившись на меня. Сложно было сказать, понимает она то, что я ей сказал, или же нет, потому я решил ускорить процесс.
«Я покажу тебе наглядно.»
С улыбкой сказал я.
«Куколка, оторвись от своего занятия и подойди сюда.»
Чавкающие и сосущие звуки за моей спиной резко прекратились, и спустя секунду ко мне подошла Даша. Красивая, как всегда.
«Поздоровайся с мамой, милая.»
Все так же улыбаясь, сказал я.
«Привет, мам!»
Выдала Даша и снова замерла, ожидая моих дальнейших команд, в то время, как я неотрывно смотрел на лицо матушки. До неё, кажется, стало потихоньку доходить то, что я собирался сделать с её старшей дочерью.
«Нет. Не смей!»
Побелевшая от ужаса, прошептала она. Игнорируя её слова, я сказал, неотрывно наблюдая за матушкой:
«Не двигайся куколка. А теперь... Даша, тебе жарко. Тебе очень жарко. Даша... Ты горишь. И тебе очень больно.»
Сказал я, не сводя глаз с лица Алисы. Результат не заставил себя долго ждать. Даша завизжала на весь подвал так громко, словно её и правда жгли огнём. Алиса тоже закричала:
«Прекрати это! Остановись! Ей больно! Хватит!»
Но я не слышал заветной фразы, которую она должна была произнести, чтобы все это закончить, потому продолжал невозмутимо слушать визг своей младшей сестры, который, однако и самому мне быстро надоел. Всего спустя минуту я сказал:
«Даша, ты больше не горишь. Тебе больше не жарко.»
И визг тут же прекратился, после чего Даша сразу же вежливо поинтересовалась у меня:
«Что-нибудь ещё, хозяин?»
Я не сводил глаз с белой, как полотно, матушки, в ужасе смотрящей на свою дочь:
«Так вот, я НЕ буду больше так делать с твоими дочерьми, если ты согласишься. К