Горячее лето Самарканда. Часть 1

могли передвигаться иначе, как только ползком. Меня они любили гонять сквозь строй пинков, заставляли драться с другими «южанами» и т. д. потом снова проходить сквозь строй пинков.

— Сколько?

Я ответил, предварительно умножив цену на три.

— Ну ни хуя себе!

— Дорого?

— Дёшево! А туфли?

Умножаю на пять и выдаю ответ.

— Пойдёт, слышь браток, я куплю и туфли и штаны, но буду мерить и всё проверять, черножопым доверия нет.

— Как вам будет угодно, залазьте сюда, гость дорогой, любой размер есть!

Он крепко берёт мою руку, и я его рывком приземляю за прилавок. Крепкий парень, этот Витёк, приземляется ловко, на обе ноги, с улыбочкой, почти не изменился; интересный цвет кожи, ладони такие же, как и тыльная часть руки, бледно-розовые и волосы «малля-соч», светлые. Здесь это экзотика!

Я задёргиваю занавеску, обед!

— Я хочу всё время, которое проведу в Самарканде, походить на местных парней, а не на туриста. Одень меня так, как одеваетесь вы, и я начинаю развлекаться здесь на все сто.

— Нет проблем, дуппишка, рубаха с пальмами, китайские джинсы, иранские шлёпанцы и... трусы, мои земляки носят только высшего качества (во-первых, это правда, при нашей бедности, единственное богатство парня, это его крепкий хуй, во-вторых, мне необходимо сбыть дорогущие американские плавки).

Уже неделя, как Лолка уехала к матери и мой елдак, почувствовав обеденное время, встал, раньше, она приносила мне обед, а после обеда мы дарили друг другу любовь... по головке и стволу прошел приятный зуд (я незаметно потёр свой член через штаны); сейчас бы снять напряжение и как некстати эти воспоминания. Витя теперь богатый клиент и, конечно же, меня не узнаёт... и приехал явно с деньгами... и развлечься на все сто, видимо означает много секса с... А что, если... Я вспомнил то ощущение опасности стать пидором, ощутил запах солдатского сортира и мои мышцы напряглись.

— Тебя как звать, друг? Хочешь померить узбекскую военную форму б. у.?

Я бы на его месте побрезговал,... но он после кратких раздумий согласился.

— Просто в этой видавшей виды военной форме, ты действительно не будешь выделяться, у нас нельзя носить всё новое, я тебе её отдам бесплатно, в придачу к туфлям и брюкам.

Я расставил широко ноги, (хуй от тесноты уже готов разодрать все преграды, я почувствовал влагу на головке) и расстёгиваю медленно пуговицы на его брюках сверху вниз. Последняя зацепилась. Витёк насторожился.

— Чего смотришь, видишь, я тут палец порезал, помогай мне тебя расстёгивать!

Он придвинулся вплотную и начал расстегиваться, наши руки соприкасались, я максимально, насколько было возможно, приблизил их к моим зарослям внизу живота, мой елдак ответил толчком. Я в упор смотрю на его некогда всемогущую, а теперь растерянную рожу, мои желваки невольно начинают ходить вверх-вниз; мои кулаки сжались, а мой член уже на пределе, в предвкушении сладкой мести. «Я уверен, ты сдашься, теперь обстоятельства на моей стороне, а моя настойчивость ещё ни разу меня не подводила». Его брюки упали,