Верю

воскликнула она. — Ты чего творишь! Не здесь!

Он снова усмехнулся, прекрасно зная этот тон, и что в действительности значат её слова.

— А я хочу здесь, — прошептал он ей на ухо. — И сейчас, — добавил он, откидывая волосы с плеча и начиная целовать шею.

Её дыхание тут же стало прерывистым, по телу прокатилась волна сладкой дрожи. Но сдаваться она не собиралась.

— Хотеть не вредно! — заявила она, пытаясь освободиться из его объятий.

— Я знаю, — оторвавшись от её шеи, тихо усмехнулся он, и его губы продолжили ласкать нежную кожу от уха к плечу. Он знал, что она очень чутко реагирует на подобные прикосновения, что они ей очень нравятся. И действительно, она перестала вырываться, не в силах противиться сладким волнам, уже гулявшим по её телу, обняла его, положила голову на плечо.

«Так хорошо...»

— Сладко? — тихо спросил он, запуская руку в её распущенные волосы.

— Так... так не честно...

Язык заплетался, колени подкашивались, всё тело охватила истома...

— О дааа... — с улыбкой протянул он. — Но так сладко, да девочка моя?

Продолжая улыбаться, он сильнее прижал её к стене, прекрасно зная что сейчас будет. И он не ошибся. Едва услышав последние слова, она моментально вспыхнула.

— Не смей меня так называть! — прошипела она, резко подняв голову с его плеча. Он продолжал улыбаться и удерживать её, глядя в загоревшиеся голубым огнём глаза. Он чувствовал, как напряглось её тело в тщетной попытке вырваться из его рук, и именно эта тщетность нравилась ему больше всего.

— Моя маленькая послушная девочка... — тихо прошептал он ей на ухо и тут же с удовольствием почувствовал, как она напряглась ещё сильнее, а её попытки вырваться стали ещё неистовей.

— Пусти!! — закричала она. — Не смей! Я не девочка! Не маленькая! Не послушная! И не твоя!!

— Не моя? — ухмыльнулся он, снова взглянув в её пылающие глаза. — Да ну. А чья же, ммм?

— Своя собственная! — прорычала она, не прекращая попыток вырваться из железной хватки сильных рук. Бесполезно. Он усмехнулся и вдруг сам отпустил её, отойдя на шаг. Она тут же метнулась в сторону, тяжело дыша и зло глядя на него.

— Не смей больше так делать! — прошипела она, пытаясь успокоиться и отогнать сладость, всё ещё не покинувшую её тело.

— А что так? — улыбнулся он, нахально разглядывая её грудь, часто вздымающуюся под тонкой тканью фиолетовой блузки. — Тебе не понравилось?

— С ума сошёл?! Нет! — прорычала она, злясь всё больше. Но уже не на него. На себя. Только что сказанные слова быль ложью. Именно такое его поведение, такие игры и нравились ей больше всего. Но она бы скорее спрыгнула с Эйфелевой башни, чем показала ему это. Она пыталась перебороть эти чувства, убеждала себя, что так не должно быть, что ей не может, не должно это нравиться... Но наслаждение такой игрой было слишком велико. И это злило ещё сильнее.

Однако для него эти её чувства не были тайной. Он хорошо разбирался в людях