Записки проигравшего лидера

их представлениям, моя жена обладала некой информацией, которая помогла бы им добыть против меня доказательства. Но и я и вражеское руководство понимало, что моя жена не обладает подобной информацией, и даже если бы обладала, это ничего бы не поменяло. Её привезли сюда для других целей. Позже, если хватит бумаги, я расскажу вам, какое коварство они чинили над нашими облаченными в цепи телами, как унижали и били, как насиловали и глумились, как простые солдаты, даже не офицеры, по кругу насиловали её.

Моё краткое сообщение направлено прежде простым и обычным людям, среди которых есть те, которые хотят связаться с большой политикой. Я прошу их, прежде всего, хорошенько подумать, прежде чем заявлять о себе как о революционере. Я сглупил когда объявил себя таким, я просто выскочка который получил урок судьбы. Мне нужно было делать все намного тише, не привлекая к себе острого внимания, создать большое движение и затем продвигать идеи, но я поторопился. Теперь сижу в полутемном подвале держу в руках карандашный огрызок, и в ожидании часа суда, пишу это последнее послание. Я не особо уверен, что оно до кого-то дойдет, скорее всего, когда на рассвете меня поведут к стене, охранники найдут эту бумажку и порвут. А если вы все же это читаете — значит либо попался добрый стражник, либо в дело вмешался счастливый случай.

Вчера был последний день моей политической борьбы, и он настал как ни странно не тогда когда моя страна была захвачена, а когда вышеуказанные солдаты и офицеры победившего режима засовывали мне и моим приспешникам в анальное отверстие раскаленные металлические прутья, на глазах у наших жен.

«Победитель решает всё» — я убедился в правдоподобии этой цитаты на своей шкуре. Когда всё наше правительство разрушили и нас, унизив, посадили по тюрьмам, им оказалось этого мало. Они в особом порядке разыскали наших женщин и привезли их в грузовиках в которых обычно возят скот, вывалив посреди тюремного двора. Несколько солдат сначала построили их в одну шеренгу, приказали раздеться, почти все женщины отказывались подчиняться и их избили резиновыми дубинками. Они ползали и умоляли солдат не бить их. В итоге все женщины были раздеты и вновь построены в один ряд. Нас в это время содержали в камере, окна которой как раз выходили в этот злополучный двор. Мы всё видели, но не решались даже пискнуть боясь, что они заметят как смотрим, поскольку тогда они бы поняли, что и нас точно так же унижали, тогда их вера в спасение была бы окончательно сломлена. А нам — мужчинам, этого не хотелось.

Мы, раскрыв рот, наблюдали как наших жен избивают чужие мужчины и ничего не могли с этим поделать.

После этого их повели на допросы, а нас вывели на улицу, ровно в то же место где минутами раньше всё происходило. Там всем нам надели деревянные колодки на шеи и стальные кандалы на ноги. Затем, устроили перекличку, суть