Скукотень

протеста. Я полностью раздеваюсь, моя 19 — сантиметровая пушечка заряжена и готова к действию. Её глаза искрятся ленивым довольством. Я медленно подхожу к ней отбираю плётку. На её лице непонимание и страх (ещё — бы, своеволие у эрста).

— Как ты смеешь, я твоя госпожа, задыхается она от гнева.

Мои руки гуляют внизу её живота, играют с клитором, она уже течёт, и не понимает что происходит. Голос, уже не уверенный спрашивает: «кто ты?». Я молчу и не даю ей вырваться, заламываю руки и жёстко вхожу, от неожиданности и напора, у неё наворачиваются слёзы. Я ставлю её в коленно локтевую позицию даю себе волю, слёзы обиды катятся по её щекам и в тоже время она подмахивает мне, ей нравится, но она ненавидит и меня и себя в этот момент. (Специально для — Рано кончать я не собирался, ведь есть ещё интересные дырочки. Засовываю палец ей в рот, она нечего не понимает, пытается выплюнуть его, но сдаётся и начинает жадно посасывать. В ней видать что-то сломалось, она уже не вырывается и не просит отпустить, а в голос стонет.

— Понравилось сосать? Нарочно грубо спрашиваю я, достаю палец и заменяю его своим членом. А заветный пальчик начинает поглаживать её анус. Марина энергично посасывает головку, проводит языком по стволу и щекочет уздечку, чувствую ещё немного и не сдержусь. Резко достаю член, даже слышен протест и она пытается тянуться за ним, — кто бы мог подумать, что в этой властной, одетой в кожу и латекс женщине скрыта такая жадная шлюха. Так же резко я вставляю член ей в зад, непонимание, неверие в её глазах боль, слёзы.

— Не надо... я никогда так... нет...

Вот уж не думал что ещё есть целки хоть в каком то месте, в наше то время. Да зад шикарный над ним ещё работать и работать, а я уже не могу сдержаться, поток горячего семени изливается в неё. Она неподвижна, еле дышит, я быстро одеваюсь и исчезаю в ночи...

Это мой первый рассказ, не судите строго.