Я люблю ее

тобою буду нежен настолько, насколько не будет ни один мужчина. Ведь ты — это я. А я — это ты. Помни это. Мы с тобой одной крови... — Я начал гладить ее по голове, очень нежно и осторожно. Какие красивые у нее волосы. И ярко-зеленые глаза, которые затравленно глядели на мои испачканные в крови руки. Я опустился ниже. Нежнейшая кожа шеи. Я сел подле нее. Обнял, поцеловал в макушку.

Пахнет воробушком. Она мелко затряслась в моих обьятиях. Заплакала. Снова. От страха, от жалости к себе. От того, что ее родной брат избил ее, раздел догола и связал. Это не могло уложится в ее голове. Мир будто сошел с ума...
— Пообещай мне не кричать, ладно? И тогда я вытащу кляп. — Она кивнула. И я вытащил его. — Что же ты творишь, сумасшедший? Я же твоя сестра. — прошептала она.
— Я ведь просто люблю тебя. В том, что ты не отдалась добровольно и сопротивлялась виновата только ты сама. — я легонько ущипнул ее за сосок маленькой грудки.
— Ты просто сумасшедший, придурок, выродок... отпусти меня, немедленно! — она зыркнула на меня так, что я дрогнул. Сука. Она не понимает, что со мной ей будет хорошо. Но я преподам ей урок! В дикой ярости я дернул ее за волосы вверх и приказал встать. Сильнейший удар в живот согнул ее пополам. Она только беспомощно открывала рот, словно рыба, брошенная на берегу. Снова тащу ее за волосы, на этот раз на кровать. Она брыкается.

Удар в челюсть моментально успокаивает ее. Через три минуты она оказывается привязанной к кровати — руки к изголовью, а ноги широко разведенны и привязаны к нижним столбикам.
— Ах, сестренка, ахахаха, ах, малышка, ах ты мой воробушек, ах ты противная, вредная сука! Ну теперь держись! — я укусил ее за нос.
— Ааааргх, сволочь, придурок, ебанный чертов ублюдок! — сестра визжала от боли. Забыл про кляп, небольшая оплошность, ну да ладно. Следующий удар, точно в печень, моментально успокоил ее. Она бы согнулась от боли, да только ноги и руки привязаны к краям кровати. Плюнув ей в лицо, я начал потихоньку облизывать каждый доступный участок кожи. Лебежья выя, ключица, прекрасная грудка, будто девичья, твердый сосок... мягкий и глубокий пупок... и киска. Мягкие нежные губки. Сестренка только всхлипывала. — Ну что, мой маленький лисенок, готова к большему?

Она прожигала взглядом потолок. И молчала, зная, что за дерзость будет наказана.
— Молчание есть знак согласия, дорогуша... Я вытащил из прикроватной тумбочки лубрикант, тюбик с носиком, удобная вещь. Вставил носик в ее сухую киску, надавил и вкачивал смазку до тех пор, пока она не стала выливаться наружу. Не мешкая снял трусы, вытащил свой пенис — 13 см — и с размаху всадил. Сестренка лишь вздрогнула. Я начал двигаться. Это так приятно — нежная, горячая плоть скользит по члену, раздражая нервы и вводя в экстаз. Особо не раздумывая, я, нарастив темп, бурно эякулировал в горячую норку сестры

—