Myraбайки. История Леси. Эпизод 1: Воровка

ударов. — Подумай над своим поведением, а я пока прогуляюсь. — И ушёл, хорошо хоть не забыл выключить воду. Всё равно — сволочь. Больно. Невыносимо хочется облегчиться. Вода распирает живот изнутри, булькает и настойчиво требует выхода, чему мешает вставленный шланг. Пытка продолжалась целую вечность, наконец этот мерзавец вернулся. С ведром и в непромокаемом фартуке.

— Соскучилась? — Я засопела. — Если не соскучилась, то я могу ещё погулять. — Я зарычала и замотала головой. — Значит всё-таки соскучилась? — Он вопросительно посмотрел на меня. — Соскучилась? — Мне ничего не осталось, как согласиться и закивать. — Ну вот и ладушки. — Резко выдернув из меня верхушку шланга, он заставил меня зайтись в крике. Очень больно. Тугая струя воды полилась в приготовленное ведро. Но мне было не до этого, я орала. Скотч не выдержал и мои вопли заметались по помещению. — Сука. — Выпалил насильник и, коротко размахнувшись, врезал мне в живот. Воздух вылетел из моей груди, я судорожно пыталась побороть спазм и вдохнуть. Не дав мне опомнится, мучитель запихал в мой рот что-то большое и резиновое, и снова наклеил скотч.

— Ну всё, ты меня разозлила. — Мерзавец принялся больно хлестать меня резиновым шлангом по попе. Я заверещала и, как могла пыталась увернуться от жалящего шланга, крутя попой во все стороны. Получалось плохо. — Ты делаешь только хуже для себя. — Подонок дал мне отдышаться и продолжил мою экзекуцию. Теперь он не старался попасть по попе, лупцуя меня со всей силы. Красные отметины от шланга загорелись на внутренней стороне бёдер, несколько особо удачных легли через промежность. Мои глаза вылезли на лоб от дикой боли. — Отдохни, мы же никуда не торопимся. — Палач ненадолго ушёл, оставив меня скулить от боли. Никогда не думала, что порка это ТАК БОЛЬНО. И очень странное чувство полной беззащитности. Пугающий свист шланга, резкая боль в пылающей заднице и резина во рту, не позволяющая прорваться наружу воплям и рыданиям.

Резкая боль понемногу отступала и, отвлекаясь от невыносимого желания почесать горящую задницу, я наконец-то додумалась оглядеть помещение. Довольно просторно. Кафель на полу. Мои ключи на столе. Фартук. Дверь. ДВЕРЬ НА УЛИЦУ!!! Надо освободиться и сбежать. Скотч, которым был заклеен рот, не выдержал, значит можно порвать и скотч, который держит мои руки. Я задёргалась изо всех сил. Поддаётся!!! Ура, поддаётся!!!

Тем временем мой мучитель вернулся с коробочкой. Я притихла. Эпилятор. Распаковал. Включил. И принялся прореживать мой «последний бастион». Туго натянутая кожа промежности отозвалась дикой болью. А-я-яй. — Хватит дёргаться. — Когда ему надоели мои поповиляния, он отложил эпилятор и вернулся к порке.

К тому моменту, когда волосы наконец-то кончились и моя «девочка» стала гладкой, как коленка, я представляла собой печальное зрелище. Усталая, запыхавшаяся, вся мокрая от пота, растрёпанная, волосы налипли на лицо, охрипшая. Ноги болят от непривычной позы. Попа даже не горит — ПЫЛАЕТ. Мы «возвращались к порке» несколько раз.

Пару минут на отдых, а затем меня помыли. Мылом, шлангом и грубой мочалкой. Я была в