Лиза

школы. А я никогда даже на дискотеке не была... — в ее тихом голосе не было слез, только страх и обреченность.

Внутри Лизы боролись сразу несколько чувств. Желание жестоко наказать воровку противостояло ощущению того, что Валя не заслужила этого очередного витка несправедливой жизни. Ее жизнь в школе и так не была радостной, но теперь ее ждал двойной ад — дома с родителями и в школе с ненавидящими одноклассниками. То чувство жестокой справедливости, которое внушил ей отец, буквально кричало, что эта пачка купюр, которая уже перекочевала в руки Лизы, не стоит полгода беспросветной жизни загнанной в угол девчонки. Но это же чувство, и еще какое-то, непознанное, сидящее внутри, наполняло мышцы дрожью и возбуждением силы. Оно искало выход, и какая-то часть Лизы уже представляла, как брызнет из носа Вали кровь, если вот сейчас, она вполне заслуженно влепит ей кулаком в личико, и будет при этом совершенно права.

Отпустить Валю было никак нельзя. Тогда ее не накажешь. Но и рассказывать о краже всему классу — тоже. Лиза плотнее завернула стопку купюр в пакетик, в который они были сложены, и уверенным движением сунула их в валину сумку.

— Сегодня вечером придешь ко мне домой. Отсюда, — Лиза кивнула на сумку, — принесешь мои деньги, и еще четыре: Ольги, Юли, Кати и Насти. Мы не будем твоими спонсорами. Остальные забирай. Но я тебя накажу. Ты поняла?