Под подкровом ночи прячутся демоны

ты получишь своё «удовольствие», — голос мучительницы был хриплым и злым, между ног садистки давно было влажно и горячо и ей хотелось скорей утолить свою похоть. Она приблизила своё лицо к лону шатенки и высунув язык провела дорожку от клитора до «пещеры» девушки. Она довольно грубо начала вторгаться внутрь, пока её ногти царапали внутреннюю поверхность бёдер, оставляя красные полосы и отметины пальцев, которые потом превратятся в фиолетовые синяки.

Блондинка испытывала странные чувства, когда делала кунигулус. Это было странно на вид, на ощущения, на вкус, а Кара, вместо того, что бы стонать и извиватся от наслаждения, кричала от боли и пыталась освободится от «ласк» девушки. Лине это не нравилось.

В своей голове она уже представляла, что её девушка возбудится и будет просить ещё и ещё, но вместо этого она пыталась оттолкнуть её и умоляла прекратить.

«Неужели я действительно такая никчёмная?», промелькнуло в голове у блондинки и она, оторвавшись от лона Кары, укусила внутреннюю поверхность её бедра, зная, какое это чувствительное место. А затем ещё и ещё — она мстила за то, что Каре не нравилось, мстила за то, что Кара была умелой в сексе и легко могла довести девушку до экстаза, а она нет.

Горло шатенки уже охрипло от криков и надежды на спасения не было — они находились в загородном доме тёти Лины, который находился в лесу, подальше от чужих глаз и не было поблизости ни одного человека, который смог бы ей помочь.

Покончив с укусами мучительница приподнялась над девушкой.

Лицо жертвы было покрыто слезами и покраснело, на её теле отчётливо выделялись синяки, которые ни сколько не напоминали те отметины, которые порой Капа оставляла на теле Лины. Это были настоящие синяки, которые зарабатывают при избиениях, но никак не засосы, которые оставляют в порыве страсти. В карих глазах отражался неприкрытый страх и ненависть, что Лине стало жутко. Кара её не простит.

Светловолосая нагнулась к лицу своей жертвы и начала слизывать языком слёзы девушки. Она нежно обняла её за талию, решая, что делать дальше.

— Лин, — Кара тихо шепчет и её голос дрожит, девушке хочется разрыдатся от того, как с ней поступил человек, которого она любит. От того, кем на самом деле оказалась её любимая.

— Отпусти меня пожал... — договорить ей не дала сильная пощёчина. Замахнувшись ещё раз, Лина теперь ударила её по другой щеке. Девушку всю переполняла ярость и ненависть, все внутрение тормоза и зравый смысл были посланны к чёрту.

— Заткнись, сука, — ещё одна пощёчина.

— Думаешь ты самая главная? Думаешь тебе можно играть со мной?

Мучительница взяла Кару за волосы и потянула к своему лицу.

— Это не так, — прошипела русоволосая в губы девушки и вдавила её голову в кровать. А затем ещё раз, и ещё раз.

Приятная ярость и возбуждение охватывали всё её тело. Ей нравилось мучить и унижать того человека, ту девушку, которая любила её. Ту, которая всегда заботилась о ней и шла на