Несильно. Только для того, чтобы ты прочувствовала — блядь должна быть покорной и исполнительной.
Ты торопливо нагибаешься, расстегиваешь ширинку, и уже я постанываю довольно, ощущая, как твои мягкие губы обслуживают мой член. Я беру твои волосы в кулак, но не для того, чтобы направлять тебя. Нет — ты усердна, нежна и умела. Мне просто нравится ощущать безграничную власть над тобой, прилежно отсасывающей твердый кол.
Через несколько минут я отстраняю тебя. Ты разочарована и в то же время облегченно вздыхаешь, тебя раздирают противоречивые желания.
Цилиндрик помады пляшет в твоих руках. Ты никак не можешь подкрасить губы, только что обслуживавшие член. Аппетита нет, ты не сможешь поесть, и я благосклонно разрешаю тебе идти обратно.
Пару часов я терплю, вспоминая твои чудесные волосы в моей руке, твои губы, скользящие по моему члену, восхитительное чувство обладания тобой, власти над твоими желаниями и мыслями. Я больше не могу терпеть, я хочу взять тебя, впиться железными пальцами в твои груди, разорвать членом твою влажную киску. Я смотрю на экран. Ты работаешь, набираешь что-то на клавиатуре. Я, в свою очередь, пододвигаю к себе клавиатуру.
«Ты кончила?»
«Да»
«Ты не должна кончать без приказа. Ты будешь наказана.»
«Да, я поняла. Как скажешь. Когда ты придешь, чтобы взять меня?»
«Что сделать?»
Я вижу, ты медлишь с ответом, потом твои пальцы быстро застучали по клавишам.
«Отъебать меня, как шлюху.»
«Хорошо, я сейчас приду. Но сначала ты будешь наказана. Сними с себя все. Кроме шлейки. Встань раком, задницей ко входу. Сиськи — на ковер. Жди меня так, я сейчас покурю и приду.»
Ты выполняешь мои указания. Ты опять нервничаешь — вдруг кто-нибудь зайдет без стука. Впрочем, это почти невозможно. К тому же дикое необузданное желание не оставляет тебе выбора.
Я не спеша закуриваю, любуясь тобой, застывшей в позе рабыни. Нет, ты не застыла. Тебе очень хочется почувствовать загнанные в тебя фаллоимитаторы. Ты вздрагиваешь, прогибаешь спинку, покачиваешь задом. Твои груди елозят по ковру, ты стараешься провести крупными сосками по ворсу. Но как тебе этого мало! Пальчики ног вытянуты, икры, бедра напряжены. Я вижу, как играют мышцы под бархатистой кожей... Ах, как тебе хочется кончить, как хочется накрыть ладонью промежность, чтобы хоть немного пошевелить туго сидящие в тебе предметы! Но ты не смеешь. Приказа не было. Тебе немного страшно от грядущего наказания, ты думаешь, в чем оно будет состоять. Но одновременно понимаешь, что быть наказанной — это так сладко. Волны наслаждения и неудовлетворенности прокатываются по твоему роскошному телу. Ты страдаешь, закусываешь губку, ты ждешь хозяина.
Я вхожу. Ты не уверена, что это я. Ты вздрагиваешь и замираешь, обреченно ожидая всего чего угодно. Но толчок носком ботинка в промежность говорит тебе, что это хозяин. И ты благодарно стонешь, теряя остатки самообладания от шевельнувшихся в тебе фаллосов.
Я заламываю тебе руки за спину и сковываю их наручниками. Ты обижена и немного испугана, но протестовать не смеешь, прекрасно понимая, что, встречая меня в униженной позе, протестовать бессмысленно