Ночь на озере. Как хорошо все начиналось

лет была но все еще в тонусе. У Ани с Ольгой едва на двоечку тянет а Янка вообще с единичкой. Вот Анька и зацепилась за мои дыньки. Видите ли понравилось ей как они у меня болтались когда я на озере бегала да прыгала. Коровкой меня обозвала. А Ольга тут же подхватила — если коровка, то нужно подоить! Поставили меня на стол на четвереньках, что бы груди свободно вниз свисали и стали за вымя дергать. Да еще и мычать заставили! Хорошо хоть шишку вытащили, и на том спасибо! Стою раком на столе а девчонки меня за вымя дергают! И больно так! Стараются посильнее мять да оттягивать, сильно, так что бы побольнее было, а я глаза зажмурила, терплю и только мычу. Потом надоело им, говорят — не дает коровка молочка! Надо ее выпороть, может тогда перестанет жадничать! А сами ржут как укуреные! Принесли тонкий кожаный ремешок и давай по заднице меня хлестать. Ремень мягкий, не сильно больно, хотя и не так уж сладко. Я раком стою, постанываю. Стараюсь не дергаться, только груди свободные колыхаются. И тут Аня выдает — ерунда это все, я и сама вытерплю спокойно и даже без стонов. Короче они поспорили. Спустились в гараж поставили лавку, Анька сняла трусики и улеглась жопой кверху. Мне велели ее за руки держать и все дружно по ее попе этим ремешком прошлись. А после всех еще 10 ударов я сделала. А она молодец, выдержала, не стонала даже. Правда когда встала мордочка у нее вся красная была. Вернулись обратно за стол. Анька сразу коньяку хватила. Дальше просто сидели болтали. Таня с Яной потихоньку уединились где-то в многочисленных комнатах дома. Остались мы втроем. Анька все коньяк тянула и моментально поплыла. Развезло ее конкретно, стала ко мне с моралями приставать. Чего я такой ерундой занимаюсь. Велела мне перед ней на колени встать.

— Сколько тебе лет? — а у самой уже язык заплетается,

— 37

— А мне 22. И не стыдно тебе вот так передо мной голяком на коленях стоять? — я газа в пол опустила, ведь действительно стыдно.

— Ведь взрослая женщина, давно уже пора семью, детишек завести, а ты голая бегаешь, сиськами трясешь да непристойные приказы выполняешь как шлюха!

— Стыдно. — тихо произнесла я.

— Что? Громе скажи!

— Стыдно — говорю. уже по громче.

— Вот! и кто ты после этого есть? шлюшка настоящая! — Я стою, молчу, голову опустила.

— Ну, чего молчишь? — она пальцами подняла мне голову за подбородок и смотрела мне прямо в глаза

— Я, молодая, красивая девушка, а ты взрослая женщина стоишь передо мной на коленях голая и я могу сделать с тобой все, что захочу. За хочу — буду доить как корову, захочу — выпорю а ты мне будешь ноги целовать! И кто ты есть?

— Я шлюха. — тихо проговорила я.

— Громче!!! — строго сказала она и дала пощечину. Хоть и не сильно но обидно ужасно. И