чувствовал, когда он сам себя касался. Дичь, короче. К концу первой недели он чуть не психанул от отчаяния и начинающегося спермотоксикоза и не вернул чертову игрушку тетке. Но когда в тот же самый день сидящая перед ним на семинаре Инга, откинувшись на спинку стула, поправила свои красивые светлые волосы и терпкий, смешавшийся с теплом ее тела аромат помчался через легкие, по венам прямо к мгновенно вставшему члену, Сергей понял, что съест эту чертову игрушку, если нужно, лишь бы эта девушка стала его.
И о чудо! В тот же вечер, когда он неожиданно остался один в комнате, на фоне неотпускающих фантазий об Инге искусственная вагина раскрылась перед ним как спелый сочный плод охотно откликаясь на все те манипуляции, которые раньше доставляли по меньшей мере дискомфорт. В тот вечер он кончил так бурно, как никогда раньше...
Оставшиеся же недели ушли на то, чтобы научится приводить мудреный прибор в рабочее состояние с нуля, а так же на разнообразные опыты над тем как быстро, как долго, как остро и каким именно способом кончить еще ярче, чем в последний раз. Эх, сколько ночей за эти недели он провел пытаясь не скрипеть на дешевой общажной кровати от непроизвольных фрикций, экспериментируя над лежащей перед ним на подушке вагиной. Мозг взрывался от остроты ощущений и невозможности полностью отключиться и расслабиться потирая, посасывая и поглаживая замысловатый прибор перед собой. Ему даже начало нравится на каком-то этапе, что он мог кончить практически в любом месте и в любых условиях без обычного мужского палева с дрочкой. Но «в гостях хорошо, а дома лучше» как говориться. Поэтому через месяц он отпраздновал возвращение привычных ощущений самозабвенной мастурбацией исследуя теткин подарок уже исключительно глазами.