Звезды узкого экрана. Напольное покрытие

разведённые в стороны по прежнему не давали свободы. Взяв подружку за сбившиеся кудри поднял торс и перевёл в вертикальное положение. Резкая боль у корней волос исказило её зареванное личико и из глаз вновь полились слезы. Раздвинутые в шпагат ноги из за смены позы принесли новую боль в других мышцах. Каким то образом она удерживала равновесие сидя на шпагате. Связанные за спиной руки не давали возможности рыпаться. Скотч надежно залеплял рот не давая кричать. Когда она привыкла и к этой новой боли, я резко сорвал серебристую полоску с её рта. Лёгкий вскрик она тут же подавила, боясь последствий. Присев перед своей невольной гимнасткой я залез к ней под платье и помогая маникюрными ножницами содрал лифчик. Не люблю эту сбрую. Соски небольших грудей топорщились сквозь ткань черной материи. Топорщились не от возбуждения, а от банального холода. Взявшись за соски сквозь ткань я стал крутить их, наслаждаясь новыми гримасами на зареванном лице. От страха девушка не могла и пикнуть и закусывала губы от боли. Закончив предварительные ласки я толкнул её в грудь и её торс, покачнулся назад. Чтобы девушка не грохнулась головой об пол и не потеряла сознание, я нежно придержал её за соски и плавно опустил вниз. От этой боли она забыв страх застонала.

— Ах так, опять стонать?

Девушка быстро быстро замотала головой упрашивая не наказывать её за этот случайный стон. Но сделала она это словами. Такое нельзя простить. Впрочем это был всего лишь повод)

Вновь шуруповёрт прикручивает металл к полу, на этот раз сминая животик. Прикрутить так же плотно не получается, так как связанные за спиной руки девушки выгибают тело. Это ничего, это даже хорошо, приподнятый над полом лобок как раз очень удачно подходит для спортивной если. Усевшись перед раздвинутыми нонами девушки на стул я взял любимый прутик и принялся стегать им многострадальную промежность. Новые красные и переходящий в синее полосы появлялись на половых губах и самой чувствительной части бёдер. Девушка визжала в голос, билась выгибаясь, на сколько позволял стальной зажим. А я все лупил и кричал «Молчать». Все её тело покрыли крупные капли пота, стекающие ручейками. Голова моталась из стороны в сторону и очки опять слетели. Наконец сознание покинуло её и она безмолвно откинулась. Кажется я перестарался. Весь лобок её был исполосован темно-синим, напоминая стринги, которые я с неё сорвал, только без резинки на талии. Большие губы вздулись, как спелые сливы и между ними красными лепестками показались малые. Десерт был подан. Но не приступать же в одиночестве. Ваткой с нашатырем привёл беднягу в чувство. Она с трудом разлепила мутные глаза и тут же зажмурилась, увидев меня. Нет подруга, так не пойдёт. Я поднёс вату пропитанную резко пахнущей жидкостью к её носу и бодрил её нашатырем пока она раскрыв слезящиеся глаза не стала уворачиваться. Так то лучше. Девушка лежала на полу, выгнутая в