вид, что ничего не было — у меня не получится. Я буду помнить ощущение твоей влаги на своих пальцах. Так же как и ты будешь помнить, как они побывали внутри тебя.
Видишь ли, Маша, я люблю играть в игры. И вчера сыграла в одну из них с тобой. Ненамеренно, конечно, но все же — сыграла. И об этой своей стороне я стараюсь помалкивать в школе. Не хочу, чтобы кто-то знал. И буду благодарна, если ты оставишь это между нами.
Но тем не менее, Маша, я не жалею. Я буду помнить этот миг своей и твоей слабости. Вспоминать о нем с улыбкой.
И именно поэтому я дам тебе выбор.
Веришь или нет, Маша, но я могу показать тебе совершенно иной мир. О существовании которого, как я подозреваю, ты даже не догадываешься. Но принимать мое приглашение или нет — решать лишь тебе.
Если ты скажешь «нет» — то я пойму. Но так как я не в силах забыть, то я вынуждена буду свести наше общение исключительно к формальному. Просто чтобы не допустить повторения вчерашних событий. Потому что я слишком хорошо себя знаю — однажды попробовав, я не сумею удержаться от того, чтобы не откусить еще кусочек.
Но если ты скажешь «да» — то твой мир преобразится. Я покажу тебе жизнь с совершенно иной стороны. Но для этого тебе придется начать играть со мной в мои игры. Играть с полной отдачей, Маша. И я верну на твое лицо способность улыбаться, которую этот жестокий мир когда-то у тебя отнял.
Если все же решишься поиграть со мной, то знай, что я оставила в женском туалете на третьем этаже небольшое послание для тебя, спрятав его на сливном бачке. Инструкции к первой игре.
— Ольга.»
Я дважды перечитала послание. Написанное на обычном белом листе формата а4. Идеально ровными строчками. Идеальным каллиграфическим подчерком. Я прямо чувствовала, как Оля, скорее всего, вынуждена была раза два или три переписывать его просто потому, что буквы криво легли.
И сказать по правде... Я никогда в жизни не получала подобного письма. Написанного от руки, а не вбитого на клавиатуре. Такое в наш электронный век увидишь весьма нечасто!
На сердце мгновенно потеплело от одной только мысли, что Ольга не поленилась написать это послание от руки, хотя легко могла просто забить его в компьютер и распечатать на принтере.
Звонок меня отвлек от моих мыслей. Вынудив поспешно спрятать письмо в ящик стола и, на ходу распаковывая сумку, начать вещать детям об истории древних государств.
Но каждый раз, стоило лишь мне замолкнуть, мысли возвращались к письму Ольги.
Сомнений и быть не могло — послание было именно от нее. Дверь была закрыта, когда я пришла. А ключ помимо меня есть только у завхоза и школьной администрации. Иначе говоря — у Оли.
Текст, впрочем, оставлял меня метаться в ужасе. Либо закончить отношения с Олей, перевести их исключительно в официальный формат. Либо попробовать поиграть в ее «игры», чем бы они не обернулись. Или-или.